F/M, FF/M, FF.../M

К телевизорам в субботу прилипло почти все взрослое население России, а заодно и ее окрестностей. Шутка ли - наконец-то матч 3-го тура группового этапа чемпионата Европы. Да еще и с Грецией, которая, как практически единогласно посчитали болельщики, "нам не соперница". Начали не шатко, не валко.

***

- Да что он делает? - Федька расплескал пиво, но даже не заметил этого, - Беги быстрее! Пасс налево... Да налево же!!! Ну вот…
Федька только сейчас заметил, что привстал с кресла и орет на всю квартиру. В стену стучали.
- Ладно, ладно, потише буду, - пробурчал он, не отрываясь от происходящего на поле.

***

- А она ничего, - думал Андрей, глядя на вскочившую из-за столика, который они занимали с компанией, Маринку, - и в футболе рубит.
Маринка меж тем надрывалась:
- Ты что, его не видел?? Ну вот, это пенальти. Бей, бей, чтоб тебя, кривая табуретка!!!! Карточку покажи, судья. Блин... идите в штрафную!
Она очень хотела понравится Андрею.

***

Владимир Дмитриевич схватился за сердце:
- Нет, Наташенька, ты только посмотри на них! Пасуй назад, пасуй, кому говорю! Да не тому. Что вы стоите? Вперед!! И как, как можно победить с такими колченогими? Вот помнишь, Наташенька, в наше время…
Жена Владимира Дмитриевича, Наташенька, покорно отсчитывала капли корвалола и с беспокойством поглядывала на экран, где дела шли отнюдь не блестяще.

***

- И за что я отвалил столько денег за билет? - размалеванный в цвета российского флага Василий разве что не плевался с трибуны. - Хватит мяч катать, играйте!!
- А нормально подавать угловой вас не учили??? - подхватил его дружбан Игорь, опустив флаг, которым он до недавнего времени остервенело размахивал.
- Нееееет, - простонал кто-то двумя рядами выше, - Куда?? Куда??? Игра рукой была. Куда судья смотрит????
Стадион взрывался от крика.

***

- Пап, а, пап, - раздался сзади тоненький детский голосочек.
Дмитрий обернулся - в дверь заглядывала заглядывала взклокоченная головенка дочки.
- Чего тебе? - Дмитрий нетерпеливо косил одним глазом на экран.
- Пап, а это Аршавин? Правда, Аршавин? - дочка, осмелев, протиснулась в освещенную только телевизором залу.
- Аршавин, Аршавин. Спи иди.
Дочка на мгновение задумалась, а потом огорошила Дмитрия вопросом:
- Пап, а Аршавин щекотки боится?
Дмитрий уже начал оборачиваться, чтобы спросить у дочурки, как ей в голову пришла такая странная мысль, но в этот момент….
- Да какой щекотки!!! Убить его мало, безногого!!!! - Дмитрий полностью утратил интерес ко всему, кроме происходящего в телеящике.

***

Президент Российского футбольного союза Сергей Фурсенко нервно мерил шагами кабинет. Рабочий телефон разрывался с утра. Мобильный был отключен еще ночью. В дверь стучали, не смотря на яростные крики секретарши:
- Да нет его, уехал на совещание!!!
- Легко ему говорить! - ворчал Фурсенко. - Мудко он и есть Мудко. Лучше бы английский зубрил, а не меня поучал. Уж как припечатал, так припечатал, прям "фром хиз харт"! А что я могу??? Что могу??? Адвокатыча надо было уволить? Так он и сам уже свалил наверное. И главное платишь им - они не играют, и не платишь - не играют. Чем, ну чем еще на них воздействовать? Не на конюшне же пороть!
Фурсенко в сердцах плюхнулся в кресло. Поглядывая на сейф, в котором он прятал отнюдь не секретные документы, взял себя в руки и нажал кнопку коммутатора:
- Риточка, соедини меня с Медведевым.
И прям почувствовал, как из трубки посыпались немые знаки вопроса - обладательница отличной фигурки и смазливого личика Риточка никогда не была отягощена интеллектом.
- Да не кремлевскому же! Александру Ивановичу набери, президенту КХЛ!
Ожидая звонка, Фурсенко ворчал, передразнивая Мудко:
- Позвони да позвони, он-то тебя научит, как выигрывать. А легко мне на поклон к этим лезвияногим идти?

***

Разговор не задался с самого начала.
- Ну что, думаешь, что бы тебе сделать с твоими "бурановскими дедушками"? - благодушно спросил Медведев.
Фурсенко аж передернуло:
- Бурановские дедушки????
- Разве не слыхал - журналюги твоих парней так окрестили. Они ж у тебя все того, не первой молодости.
- Ну.. да… - промямлил Фурсенко. Крыть было нечем. - Вот мне тут наш Мудколог посоветовал тебе позвонить. Типа, "Александр Иванович рецептик знает".
- Разве что рецептик клистира, - захохотал Медведев, - не, это у нас Билялетди?нов волшебник. Уж не знаю, что он сотворил с мужиками, но бегают, как молоденькие жеребятки. Так что за советом это тебе ему звонить надо. Предупредить его?
- Будь другом, - Фурсенко очень не хотелось унижаться еще перед одним хоккеистом, но делать было нечего.


***

Билялетди?нов был как всегда серьезен и предельно корректен:
- Да, Сергей Александрович, чем могу быть полезен?
Фурсенко замялся - ну, как тут объяснить, чтобы уж совсем не опозориться? Но Билялетди?нов продолжал:
- Хотя да. Понимаю. Да и Александр Иванович звонил, рассказал о вашей проблеме.
- Да мою проблему весь мир видел, - вздохнул Фурсенко.
Билялетди?нов помолчал.
- Ну так как, поделитесь секретом успеха с коллегами? Или сразу посоветуете мне на пенсию идти? - от всего происходящего Фурсенко начинал злиться.
- Секретом-то поделиться не сложно, - что-то явно мучило Билялетди?нова, - только он того, сильно странный.
- В каком смысле - странный? - насторожился Фурсенко, а в голове его мелькнуло: неужто и впрямь на конюшне порет или клистиры прописывает?
Билялетдинов уже откровенно мялся.
- Да не волнуйтесь, Зинэтула? Хайда?рович, я сейчас с бубном плясать готов, лишь бы ребята наконец результат давать начали.
Билялетдинов засмеялся:
- Ну, с бубном плясать не надо. Но вот попотеть вашим футболистам придется.
- Так это их работа. Выкладывайте ваш секрет. В долгу не останусь.
- Ну ладно. Порекомендовали мне одну фирмочку. Врачи или что-то типа того. Ну там, восточная медицина, массаж, медитация и прочая муть. Я сперва не поверил, конечно - я всем этим, как вы выразились, танцам с бубнами не доверяю. Но попробовать решил - терять-то было нечего. Отправил туда своих парней. И вы знаете - начали играть. Больше того - начали выигрывать.
Фурсенко поморщился:
- Да уж знаю о ваших победах.
- Вооот. Так что телефончик могу дать. Прямо-таки волшебники там.
- А что делают-то?
- Да не знаю, ребята сами ездили, без меня. И берут недорого - вполне в бюджет уложитесь. Ну так как?
- И вы еще спрашиваете, - простонал Фурсенко, - давайте скорее. Завтра же своих туда отправлю.


***

Широков не выспался и от этого был сильно не в духе. Впрочем, за последнюю неделю не в духе была вся команда.
- И куда нас тащат в такую рань? - ворчал Широков, - ненавижу эти ранние переезды.
Сидящий с ним рядом Зырянов апатично смотрел в проносящиеся за окном дома, улицы, деревья.
- Кто-нибудь хоть знает, куда нас везут? - не успокаивался Широков.
Молчание.
- Андрей, тебе тоже не сказали?
- Не, просто велели в это время собраться, сесть в автобус и не задавать вопросов, - процедил Аршавин.
- Ну уж явно не награждать, - тихонько в сторону заметил Малафеев.
Все мрачно посмотрели на него.
За окном стало меньше домов, потянулись окраины, мелькнула кольцевая, началось замкадье.
- Сейчас завезут в лес и бросят, - замогильным голосом произнес Березуцкий.
- Ага. На съедение волкам, - засмеялся Жирков.
А автобус все катил и катил.

***

Здание было небольшим и каким-то очень уютным. Лес окружал его практически со всех сторон, тишина стояла такая - аж в ушах звенит.
Футболисты растерянно выходили из автобуса, с наслаждением вдыхая свежий лесной воздух.
- И что это? - удивленно спросил Игнашевич.
Как будто в ответ на это из дверей дома вышла девушка и направилась к ним. Девушка была одета подчеркнуто восточно, что, в общем-то, полностью соответствовало ее восточной же внешности. Подойдя, она низко поклонилась и жестами стала приглашать футболистов следовать за ней.
Широков с Аршавиным пытались задавать ей какие-то вопросы, но она лишь улыбалась, качала головой и шла вперед. Делать было нечего, пришлось идти без объяснений.
- Она что, немая что ли? - шепнул Денисов Анюкову.
- Не знаю. Но хорошенькая! - Анюков пристально рассматривал миниатюрную фигурку, проскальзывающую в этот момент в открытую дверь.
- Может, это какой-то бордель? - предположил Кержаков.
Малафеев мрачно усмехнулся:
- Вроде как не за что нас к бабам возить.
- Разве что командный дух поднять, - ухмыльнулся Жирков.
- Думаешь, зреет групповушка? - заинтересовался Денисов.
Так, перебрасываясь шуточками, они все вошли в дом и оказались в большом холле. Встретившая их девушка остановилась и повернулась к ним.
- Здравствуйте, - сказала она с сильным восточным акцентом, - добро пожаловать в нашу клинику китайской медицины Золотой дракон. Ваше руководство посчитало необходимым для вас получить полный комплекс наших услуг, включающих в себя китайский массаж, ванны релаксации, обучение основам медитации и многое, многое другое. Сейчас хочу попросить вас проследовать за мной, принять с дороги душ, а потом вновь собраться в этом холле.

***

Когда все снова собрались, уже более бодрые и веселые (а чего ж не веселиться: массаж - это всегда хорошо), и расселись в стоявшие в холле мягкие кресла, вновь появилась уже знакомая им девушка с подносом, на котором стояли маленькие пластиковые стаканчики. Она обошла всех по очереди, раздав стаканчики футболистам.
- И что это? - понюхал бесцветную жидкость Березуцкий.
- Это специальный расслабляющий напиток, который позволит вам подготовиться к сеансу массажа, с которого мы начнем наши сегодняшние процедуры.
Жидкость не имела запаха и на вкус была… ну просто водой что ли? Все выпили и заинтересованно уставились на девушку.
- Ну что, по очереди вызывать будете? - осклабился Аршавин, - или нам каждому своя массажистка положена?
- Конечно, каждому своя, - нежно улыбнулась девушка, - а некоторым и по две, по три - для более тщательной проработки мышц.
- А вот это хорошо, чур, я первый к двоим, а то и к троим, - Анюков хотел встать кресла, но…
- Спокойного сна, - все так же нежно произнесла девушка своим замечательным восточным голосом.
- Какого… - начал было Широков, но договорить так и не успел. Сон накрыл футболистов практически одновременно.

***

Оцепенение спадало постепенно. Сперва появились звуки: какой-то шелест, шепот, негромкое, как будто сдерживаемое хихиканье, звук тихих шагов, звуки дыхания справа и слева от него. Игнашевич тряхнул головой, и как будто кто-то включил свет. Точнее - зрение наконец-то появилось. Глаза у Сергея полезли на лоб, когда его мозг осознал происшедшие за время их сна изменения. А изменилось многое. Во-первых, они были все еще вместе, но это самое место уже не было холлом. Скорее оно напоминало большой зал, в котором почему-то не было окон. Во-вторых, существенно изменилось степень одетости футболистов. Или правильнее сказать - степень раздетости? В общем-то на них остались только трусы. И все. Хотя Игнашевич твердо помнил, что входил в этот дом, полностью одетым. И, в-третьих, мягкие кресла уже не держали в себе расслабленные тела сборной России. Игроки сидели по кругу на каких-то странных приспособлениях. Ноги их лежали на двух досках, разведенных широко в стороны. Впрочем, доски были обиты чем-то мягким, и дискомфор
та не доставляли. Не доставляли бы - если бы ноги игроков не были пристегнуты к этим самым доскам двумя ремнями каждая - один на уровне щиколотки, второй захватывал середину бедра. Игнашевич уставился на свои ноги - отличий от остальных он не заметил. Попытался дернуть ими - ремни держали крепко. Тут Сергей вспомнил, что у футболиста есть еще и руки, которые тоже можно использовать. Но руки почему-то не хотели двигаться. Скосив глаза вверх (ага, именно скосив - что-то мешало нормально двигать головой), Игнашевич понял, что руки его тоже привязаны к двум разведенным в сторону вертикальным доскам. И тут было два ремня: один на запястье, второй на середине плеча. Быстрый взгляд вокруг показал, что у всей команды поза была точно такой же. Все сидели, плотно прижавшись к неширокой балке, от которой отходило две вертикальные доски (для рук), и две горизонтальные (для ног). Больше всего это сооружение напоминало какой-то странный тренажер, если бы на нем не крепилось приспособление для удержания головы. Голова
также была перепоясана на уровне лба ремнем (видимо, с какой-то матерчатой подкладкой, потому что кожу он не резал). Так что вертеть головой было весьма неудобно, а то и полностью невозможно. Впрочем вертеть было особо некуда. Все одиннадцать сидений располагались так, что с каждого было видно остальные десять. И вот еще интересная деталь интерьера - над каждым станком (так окрестил для себя неведомые тренажеры Игнашевич) висела майка сборной с написанной на ней фамилией.
- Постарались к нашему приезду, - подумал Сергей, - интересно, а зачем это все???

***

Постепенно все футболисты приходили в себя. Холл наполнился сперва удивленными вздохами, а потом ругательствами и звуками яростной борьбы: все пытались освободиться от держащих пут. Не получалось ни у одного. Глаза всех невольно устремились на середину комнаты. Там стоял стол, на нем - компьютер. За столом сидела девушка и что-то внимательно смотрела. По звукам было легко догадаться, что ее внимание было приковано к многострадальному позорному матчу Россия : Греция. Не обращая внимания на крики и вопросы, сыпавшиеся на нее со всех сторон, девушка еще минуты две посмотрела игру, выключила компьютер и поднялась из-за стола. Теперь ее можно было хорошо рассмотреть. Ничего восточного в ее облике не было.
- Интересно, и что она делает в китайской клинике? - подумал Березуцкий и сам себя одернул, - хотя какая это к чертям клиника??
- Что происходит? - заорал Широков.
- Зачем вы нас связали? - не отставал от него Кержаков.
- Да мы вас… - надрывался Денисов.
Девушка улыбнулась и поднесла палец к губам:
- Тссссс. Немного потише пожалуйста. И прошу задавать вопросы строго по одному. Если конечно хотите услышать ответы.
- Где мы? - выкрикнул Зырянов.
- Ой, а я думала, вам уже сказали, - девушка слегка удивилась, - вы в китайской клинике Золотой…
- Да хватит нам втирать про клинику!
- А чем вам не нравится такое объяснение? Да, клиника, пусть и не китайская. Но вам мы помочь можем. Тем более, и руководство ваше хочет того же.
- Наше руководство, - с издевкой начал Широков, - не сегодня-завтра в отставку отправят. И нам на него…
- Тем не менее, пока что нам поручили слегка поднять ваш боевой дух. Ну и…. хм… простимулировать вас для будущей успешной игры, - девушка подала знак. Открылась неприметная дверь, и в комнату зашло одиннадцать молодых девушек.
- Знакомьтесь, это ваши "врачи" на сегодня. А может быть и не только на сегодня, - "главная", как ее мысленно окрестил Малафеев, начала представлять девушек по одной, - Наташа, Юля, Лена, Оля, Аля, Надя, Вика, Лера, Алина, Ира, Люда. Меня зовут Татьяна.
- Плевали мы на ваши имена, - снова заорал Денисов, - зачем связали?
- О, - Татьяна медленно приблизилась к нему, - это основа для наших процедур.
- Каких еще процедур???
- Не волнуйтесь, сейчас каждый из вас оценит их по достоинству, - улыбка Татьяны не предвещала ничего хорошего, - с кого бы начать? - она оценивающе оглядела комнату. - Пожалуй - начну с младшего.
И она уверенно двинулась к привязанному к станку Дзагоеву. Тот задергался, но ремни держали крепко.
- Не трогайте его!! - Игнашевич рванулся так, что мог бы перевернуть дом. К счастью, дом оказался крепким.
- Не волнуйтесь - больно ему не будет. А вот не трогать - это обещать не могу, - глядя в расширившиеся от ужаса глаза Дзагоева, произнесла Татьяна.
Футболисты ожидали всего: от утюга на грудь до паяльника в заднице, но не такого!
Девушка стремительно подошла к Алану и на секунду замерла, с интересом разглядывая парня. Потом подняла руку и нежно, одним пальчиком провела по его ребрам, от открытой подмышки и вниз, до талии. От неожиданности Дзагоев дернулся и взвизгнул.
- То, что надо! - удовлетворенно кивнула Татьяна, и еще раз провела пальцем, на этот раз снизу вверх.
Хоть теперь никакой неожиданности не было, парень задергался и попытался вывернуться в другую сторону, чтобы убежать от шустрого пальчика, скользящего по его коже. Далеко убежать не получилось.
- Зачем ты его щекочешь??? - выдохнул Кержаков.
- А что вы хотели? Чтобы я вас каленым железом жгла? - все девушки рассмеялись. - Щекотка - это весьма гуманный метод доказать что-либо. Например - что в футболе надо бегать, а не травку топтать.
При этом ее палец продолжал свое безостановочное движение по боку Дзагоева, который сперва еще пытался сдержать смех, но постепенно начал хихикать все громче и громче.
- Ну, тут все ясно, - Татьяна обернулась к внимательно следящим за ее движениями девушкам, - кто пойдет к самому перспективному игроку нашей сборной?
- Я, можно я? - темненькая девушка, которую Татьяна представила как Аля, по-школьному подняла руку.
- Конечно, иди. Молоденькие с молоденькими.
- А старички со старичками? - Лерочка не отрывала взгляд от отличных мускулов Игнашевича.
- Ну, если ты так хочешь, - ласково улыбнулась Татьяна. - Сама попробуешь или мне?
- Сама, сама, - Лерочка уже бежала к Сергею. - Ну-ка, проверим, могут ли эти замечательные мышцы трепетать от легких прикосновений.
Игнашевич хотел пошевелиться, хотел что-то сказать, хоть вздохнуть - но его как будто парализовало. Так воробьишка смотрит на подползающую к нему змею. С поправкой на то, что в данном случае в "воробьишке" было 84 живых килограмма, а "змея" была миленькой невысокой девушкой.
Едва Лерочка коснулась кончиком пальца его грудных мышц, "паралич" немедленно прошел: у Игнашевича было ощущение, как от нехилого удара током.
- Ура! - Лерочка мило улыбнулась футболисту. - Я думаю, мы найдем общий язык, правда?
И немедленно вцепилась всеми десятью пальчиками в ребра Сергея. Комната, казалось, вздрогнула от бешеного хохота защитника.
Татьяна лишь покачала головой:
- Погоди. Не увлекайся. Замучаешь ведь раньше времени.
Лерочка неохотно убрала руки с накачанного торса Сергея.
- А мне нравится вот этот серьезный мужчина, - заявила Алина, направляясь к Березуцкому, - давно уже фантазировала, как защекочу его. Жаль, брата здесь нет - двойная щекотка, ммммм….
Березуцкий в общем-то оставался вполне спокойным: он был твердо уверен, что щекотки не боится - благо в детстве они с братом часто играли и в партизан с фашистами, и в шпионов, и все это сопровождалось допросами с обязательной пыткой - щекоткой. Это в значительной степени укрепляло мужской дух и приучало не визжать как девчонка от легчайшего прикосновения. Но при первом же быстром штрихе пальчика по своему животу, Алексей понял, как ошибся. Это были не неуклюжие мальчишеские руки его брата. Алина была настоящим профессионалом: она не спешила и, кажется, наслаждалась каждым прикосновением. Березуцкий безуспешно пытался напрячь пресс, сжимал губы, не выпуская рвущийся наружу смех. Но продержаться футболист смог ровно две минуты: именно столько хватило Алине, чтобы "распробовать" чувствительность Алексея и начать щекотать более требовательно. Станок под Березуцким заходил ходуном. Сам он захохотал и беспомощно замотал головой.
- Я сделала правильный выбор, - удовлетворенно кивнула самой себе Алина.
Ира выступила вперед, подошла к привязанным к соседним станкам Денисову и Кержакову и начала оценивающе их осматривать. Заметив это, вперед выбежала Лена:
- Чур, Кержаков мой! - не теряя не секунды, она вихрем подбежала к связанному футболисту и неожиданно нежно, едва ощутимыми, но от этого не менее мучительными щекотливыми штришками начала щекотать весь торс Александра. Терпеть такое было невозможно, будь ты хоть дважды нападающий и трижды сильный мужик. Кержаков немедленно захохотал.
- Ну тогда мне сюда, - явно не расстроенная Ира подошла к Денисову.
Тот пытался сохранить лицо и даже стал заигрывать с симпатичной девушкой:
- А может быть мы лучше это, того, ну, я вас пощекочу. По-всякому. Я могу, ты не думай, детка!
"Детка" фыркнула:
- Лучше бы ты в футбол играть умел. Тогда бы и не оказался здесь. Хотя… - ее пальцы описывали медленные круги в миллиметре от ребер Игоря. Тот весь сжался, не зная, куда деваться от нависшей над ним щекотливой опасности, - хотя я даже рада, что ты здесь. Не часто удается пощекотать, - бешеный тычок в правый бок, взрыв смеха от "жертвы", - такого, - теперь "пострадал" бок левый, Денисов выгнулся вправо, - наглого, - Денисов тут же пожалел о том, что выгнулся, ибо уже все пять пальчиков Ириной левой руки бросились плясать по его ребрам, - сильного, - к левой руке присоединилась правая, - трусишку!!! - закончила Ира, неистово щекоча Денисова.
- Стоп-стоп-стоп! - Татьяна протянула руку вперед, останавливая расшалившуюся девушку.
- Ну вот, на самом интересном месте. Только познакомились, - Ира была явно разочарована, но щекотку прекратила.
- Ох уж эта молодежь, - обратилась основательная Наташа к притихшему Зырянову, - никакого понятия, никакого терпения. А вот у нас с тобой наверняка терпения вагон. И тележка. И прицепчик, - с каждым словом Наташа легонько побегала пальчиками по телу Константина, от чего он дергался и хихикал, - да, бурной реакции ждать не приходится, - заключила Наталья, - все-таки взрослые люди умеют себя сдерживать, - и тут она неожиданно вцепилась всеми десятью пальцами в бока привязанного футболиста.
Станок подпрыгнул, Зырянов взвыл от хохота.
- Ну вот, - пропела Наталья с деланным равнодушием, - а так все хорошо начиналось.
- А мне нравится вот этот юноша, с такой замечательной широкой улыбкой, - Юля дернула Татьяны за рукав, указывая на Анюкова, можно я возьму его себе?
- Ну, как я могу тебе отказать. Только давай его спросим - вдруг он против?
Анюков бешено замотал головой, не в силах что-либо произнести.
- Ну, вот видишь. Не против, - по-своему истолковав мимику Александра, подбодрила Юлю Татьяна.
- Я про….. - крик Анюкова потонул в хохоте: Юля наконец перестала церемониться. Ее щекотка была энергичной до предела, руки не задерживались на одном месте ни секунды, постоянно перелетая по мускулистому торсу защитника.
Вика уже несколько минут пристально разглядывала статного Малафеева. Молча приблизилась, провела пальцем по его боку. Вячеслав мрачно посмотрел на нее:
- Облом, барышня, я щекотки не боюсь!!!!
Все футболисты посмотрели на него с завистью: видимо, такой способностью больше похвастаться не мог никто.
- Тааааань, - обиженно протянула Вика.
- Не волнуйся, дорогая, сейчас проверим этого храбреца, - Татьяна уже стояла рядом.
Нежные, вибрирующие движения пальцев по прессу Малафеева эффекта не дали. Но Татьяна не выглядела разочарованной:
- Знаешь, Вик, - обратилась она к стоящей рядом девушке, - однажды одна наша единомышленница сказала замечательную фразу "Нет мужчин, не боящихся щекотки. Все боятся щекотки…." - руки Татьяны нырнули вниз, - "…там!"
От неожиданности ли, или действительно от щекотки, но Малафеев дернулся и громко ойкнул. Татьяне только этого и было надо: без паузы она начала вновь щекотать его тело, ежесекундно перелетая с места на место. Крепость дала трещину, быстрые движения пальцев мешали сосредоточиться на обороне - Малафеев продержался недолго. Вот он уже начал фыркать, дернулся раз, другой и вдруг неожиданно вся его защита рухнула - он захохотал, начал уворачиваться не хуже мальчишки-Дзагоева.
- Вот как-то так, - удовлетворенно произнесла Татьяна, - держи, Вик. Я его разогрела.
Она обернулась:
- И кто у нас остался? Почему никто не хочет взять себе главного героя нашей сборной?
- Ну, я могу, - Надежда хищно улыбнулась, - не совсем в моем вкусе, но сойдет.
- Да, придется потерпеть, - непонятно к кому обращаясь, усмехнулась Татьяна.
Тем временем, Надежда уже оказалась рядом с Аршавиным и внимательно разглядывала побледневшего футболиста.
- Нет, так дело не пойдет. Такой бледный. А где традиционный Аршавинский румянец? - явно издевалась девушка, - ну ничего, сейчас появится.
С этими словами она начала быстро щекотать подмышки Андрея. Никогда, никогда команда еще не видела своего капитана ТАКИМ. После всех проигрышей, после всех побед, после травм - так Аршавин никогда не орал, не дергался, не извивался. Надя вошла в такой раж, что Татьяне даже пришлось опустить руку ей на плечо, чтобы остановить.
- Я понимаю твои чувства, но погоди. Время еще есть. Много-много времени, - и она отвернулась, чтобы подойти к оставшимся пока без пары игрокам, но обезумевший от ужаса при виде отнюдь не доброй улыбки Надежды Аршавин завопил:
- Пожалуйста!! Умоляю!! Уберите от меня эту маньячку!!
Татьяна обернулась:
- Что-то ты рано умолять начал. Тебя лишь слегка "пощупали". Да и по поводу маньячки, - она незаметным движением приблизилась к Андрею и заглянула ему в глаза, - как думаешь - Я буду лучше?
Аршавин смог только что-то промычать и мотнуть головой - он уже понял расклад сил в этой "команде".
- Вот и я так думаю, - Татьяна уже потеряла к нему интерес. - Ну что, девочки, осталось двое: орел или решка? Только надо решить, кто же у нас будет орлом, а кто решкой, - она обернулась к Жиркову и Широкову, - ваше мнение, господа?
Жирков ответил непечатно, но в том духе, что он явно против проводимой жеребьевки.
- Мда… кому матерящегося орла? А кому молчаливую решку?
Оля и Люда рассмеялись.
- Признаюсь, давно хотела наказать одного гордого за спинами охраны орла за непомерно длинный язык, - все еще хихикая, проворковала Люда, направляясь к Жиркову.
- Тогда я с удовольствием возьму вот эту замечательную рельефную решку, - Оля была уже рядом и провела пятерней по животу Широкова.
- Опробуйте нашу монетку. Пусть похохочут вместе - монету же не разрубишь, - подзадорила девушек Татьяна.
Оля уже и так легонько щекотала пресс Романа, а тут, получив разрешение, вонзила в него все десять пальчиков. Люда не отставала - подмышки Юрия были тщательнейшим образом защекочены проворными пальчиками девушки. Хохот футболистов заполнил всю комнату.
- Заслушаться можно, - Татьяна покачала головой с видом глубокого морального удовлетворения, - но я знаю, как можно эту песню улучшить.
- Как? - заранее предвкушая ответ, спросила Лера.
- Превратить дуэт в… эээ… а как называется, когда поют 11 человек?
- Хор, - подсказала Аля.
- Хор так хор. Внимание! - официальным голосом возвестила Татьяна, - выступает! Объединенный! Краснознаменный! Хор! Сборной России!!!
Эти слова послужили сигналом. Все потонуло в хохоте, мольбах, стонах, криках, грохоте двигающихся от рывков мощных футболистов станков. Каждая девушка щекотала по-своему. Использовала свои излюбленные приемы, оказывала наибольшее внимание нравящейся части тела. Но все это было ЩЕКОТНО. Безумно ЩЕКОТНО. Невыносимо ЩЕКОТНО. Сложно сказать, кому из игроков приходилось сложнее: Кержакову стонущему от нежной щекотки Лены, или Широкову, чьи ребра подверглись настоящему штурму со стороны пальчиков Оли. Игнашевичу, по животу которого Лера выписывала ленивые, выматывающие круги, доводившие футболиста до безумия своей монотонностью, или Малафееву, на подмышки которого совершала бравые "кавалерийские" наскоки Вика. Зырянову, которого Наталья щекотала методично, не пропуская ни миллиметра торса, или Анюкову, вокруг которого как бабочка порхала Юля, щекоча то здесь, то там, не давая сосредоточиться и привыкнуть. Денисову, которого Ира изводила нежной, вкрадчивой щекоткой ребер, или Жиркову, по грудным мышцам которого с б
ешеной скоростью танцевали руки Люды. Березуцкому, который мог уже только мычать под градом щекотки, которым награждала его Алина, или Аршавину, который от каждого прикосновения Нади даже не кричал, а орал от смеха. Дзагоев уже не мог не смеяться, не кричать - слезы текли из глаз футболиста, он мелко трясся под легкими, щекотливыми штрихами, которыми покрывала его торс Аля.
Татьяна ходила между привязанными футболистами, кивала, улыбалась, но сама не щекотала. Видимо, не хотела ни мешать девушкам, ни давать дополнительной нагрузки изнемогающим мужчинам.
Наконец она несколько раз хлопнула в ладоши. Девушки отступили от своих щекотливых жертв. Но те еще некоторое время продолжали хихикать, тяжело дышать и постанывать от только что пережитого щекотливого кошмара.
Татьяна начала наставительным голосом:
- Возможно, эта маленькая разминка сможет доказать вам, многоуважаемые игроки сборной России по футболу, надежда и опора нации, любимцы российских болельщиков, - Татьяна возвысила голос, - что в футбол надо ИГРАТЬ. Что футбольное поле - это не полянка для пикника. Что спорт - это тяжелый труд, который приучает, - она внезапно чиркнула ногтем по ступне Денисова, рядом с которым находилась. Парень вскрикнул и дернулся, - приучает терпеть, стиснув зубы, - теперь щекотки удостоился Зырянов. Правда, он отреагировал несколько спокойнее, всего лишь дернув ногой. Татьяна посмотрела на него с интересом:
- Ну да ладно.


***

- А сейчас, - с улыбкой сказа Татьяна, - пока команда отдыхает, время немного поработать капитану. Ведь именно он ведет за собой всех остальных игроков, подает им пример. Именно он показывает им, как надо "умирать" на поле. Правда, Андрей?
С этими словами она подошла к замершему в ужасе Аршавину.
- Ну, умирать тебя здесь никто не заставит. Это дело абсолютно добровольное. Но вот побегать придется - здесь тебе не Польша.
Аршавин даже не мог ничего произнести, лишь беззвучно шевелил губами, как будто умолял оставить его в покое.
- Увы, "надо, Андрюша, надо!" - Татьяна обернулась к ожидающим ее команды девушкам, - где у нас там была капитанская повязка?
Улыбчивая Люда быстро вышла из комнаты и вернулась, неся в руках какое-то странное приспособление. Больше всего оно напоминало ошейник с приделанными к нему двумя железными кольцами. Также Люда принесла два кожаных напульсника с карабинами.
Аршавин не мог даже дернуться. В мгновение ока напульсники оказались на его руках, а ошейник окольцевал шею. Кольца оказались сзади.
- Извини, Андрей, придется сегодня повязочку на шее поносить. Но может быть она у тебя сама сползет на привычное ей место? - ухмыльнулась Татьяна. - Девочки, помогите мне. По моей команде.
К ним приблизились Наташа и Вика. Наташа быстро отвязала правую руку Андрея, и та, уставшая от долгого пребывания в неудобном положении, на миг упала вниз. Вика перехватила ее и завела назад. Татьяна ловко прикрепила карабин напульсника к кольцу ошейника. Когда отвязали левую руку, Андрей, уже зная, что его ждет, попробовал отдернуть ее, но, получив легкий щекотливый тычок в ребра, на секунду потерял контроль над своим телом. Этого оказалось достаточно для того, чтобы и вторая рука оказалась прикованной и заведенной за голову.
- Так, а теперь отвязываем ноги, и - не балуемся. Помним, что мы - футболисты, а не каратисты. Махать ногами "Брюс Ли стайл" не надо.
Аршавину развязали ноги и помогли встать. Ноги дрожали и плохо слушались. Меж тем Андрея вывели в круг. Девушки окружили его, особо не приближаясь.
- А теперь, сыграем в футбол, - жизнерадостно произнесла Татьяна, - только вот тебе, Андрей, придется побыть у нас не капитаном, а мячиком.
С этими словами она протянула руку и легонько коснулась открытого бока Аршавина. Тот попытался прикрыться, но руки опустить не мог, и лишь отпрыгнул в сторону. Отпрыгнул лишь для того, чтобы попасть в жадные, щекотливые ручки стоящей напротив Татьяны Оли. И снова прыжок в сторону - и поймавшая его уже двумя руками за ребра Лера. Комнату наполнил хохот Аршавина. Андрей заметался между девушек. Но куда бы он не шарахался, везде его ждала щекотка. Спастись из этого круга не было возможности.
Команда с ужасом смотрела на мучения своего капитана. Да, Аршавина многие недолюбливали, считали зазнайкой, не могли простить плохой игры в последние матчи. Но глядеть, как он летает словно мячик по импровизированному полю, хохочет, дергается из стороны в сторону, наклоняется, подпрыгивает и нарывается на щекотку снова, и снова, и снова, и по кругу, было выше их сил. Первым не выдержал Дзагоев:
- Не мучайте его!! Довольно!
Татьяна посмотрела на него с теплотой:
- Мне правду говорили про тебя - ты хороший человек. Но, согласись, Аршавин заслужил наказание.
- Неееет!
Но Татьяна его не слушала:
- Да и будущим капитанам будет наука, - она многозначительно обвела взглядом остальных игроков и вернулась в круг.
А там продолжался щекотливый футбол. Аршавин уже не мог стоять прямо, он весь перекосился, пытаясь уйти от щекотавших его рук. Но они были повсюду. К тому же вошедшие в раж девушки все сужали и сужали круг и, в конце концов, плотно обступили Андрея, щекоча его везде и мешая друг другу. Двадцать четыре щекочущие руки - это было уже слишком: Аршавин рухнул вниз, как подкошенный, бешено дергаясь, катаясь по полу, воя от смеха. Девушки опустились рядом с ним на колени, предотвращая последнюю возможность маневра. Теперь тело Андрея практически скрылась под девичьими руками, которые беспрестанно двигались, перемещались с места на место и щекотали, щекотали, щекотали. Щекотали все: шею, плечи, живот, ребра, подмышки, бедра, колени, ступни, все, до чего могли дотянуться жадные щекотуньи. Смех Аршавина перешел в хрип, он бился все слабее и слабее, пока не замер, лишь слабо постанывая. Тогда Татьяна подала команду:
- Все, хватит, он нам нужен живой.
Девушки подняли футболиста с пола. Стоять на ногах самостоятельно он уже не мог. Упираться или сопротивляться тоже. Девушки отстегнули ошейник с его шеи, напульсники с его рук и буквально отнесли на прежнее место, снова пристегнули к станку. Андрей повис на ремнях.

***

- Пока наш многоуважаемый капитан отдыхает от трудов праведных… - начала Татьяна.
- Как будто он на чемпионате не наотдыхался, - желчно усмехнулась Наташа.
- Ну, не будь к нему столь сурова, - Юля посматривала на обессиленного Андрея с огромным удовольствием.
- Девочки, не отвлекаемся. Помимо Андрея, у нас тут еще десять замечательно красивых, а главное - боящихся щекотки мужчин. До которых хотелось бы донести простую истину, что самое главное у футболиста - что? - Татьяна обернулась к девушкам.
- Ноги? - неуверенно спросила Ира.
- Ноги-ноги, - Надя кажется уже поняла, о чем пойдет речь, и направилась было к "своему" Аршавину, но ее остановила Татьяна.
- Постой, дай ему отдохнуть. Тем более, у нас кажется, был молодой человек, который требовал себе двух, а то и трех девушек, - с милой улыбкой обратилась она к Анюкову.
Тот побледнел, вспомнив свои неосторожные слова.
Надя пожала плечами и направилась к связанному защитнику, на ходу бросив Юле:
- Ты ведь не против?
- Конечно нет, места нам хватит. Авось не подеремся из-за таких славных пяточек.
- Только не пятки!!! - заорал Жирков, до которого только сейчас дошло, ЧТО будет дальше.
- Ага, попался! - весело рассмеялась Люда. - Кажется, моя работа будет легкой.
- Тогда тебе помощь не потребуется, - кивнула Татьяна, - девочки, скажите, если я понадоблюсь. Уж больно надоело мне со стороны смотреть за такой красотой.
Девушки разбрелись по своим "жертвам". Футболисты были в ужасе. Одно дело вначале, когда они еще не знали, что их ждет. Другое - сейчас, когда каждый уже получил свою долю щедрой щекотки и отлично понял, что девушки не знают ни пощады, ни жалости, не слушают мольбы, не останавливаются, не реагируют на просьбы или угрозы. Мужчины задергались, в очередной попытке освободиться. Увы, это не удалось никому. Девушки приступили к "работе". На сей раз они не спешили. Пальчики медленно и нежно касались ступней футболистов, не спеша, разведывали их реакцию, исследуя каждый уголок, каждую ямочку, каждый напряженный в ожидании щекотки нерв. Сперва в комнате слышалось лишь хриплое дыхание, потом прорезались первые сдавленные смешки. Первым не выдержал Анюков, которого сейчас щекотали Надя и Юля. Насколько был различен характер девушек, настолько же различалась их щекотка. Надя планомерно, шаг за шагом обрабатывала всю поверхность правой ступни Александра, в то время как Юля медленно выписывала одним пальчиком круги в цент
ре его левой ступни. Перепад "давления" был настолько ярок, что Анюков не выдержал, захохотал в голос, задергал ногами, пытался поджать пальчики, под которые временами забредали юркие пальцы Нади.
Люда, обнадеженная полным ужаса криком Жиркова, не спешила набрасываться на его беззащитные ноги. Она делала обманные движения в сантиметре от поверхности кожи Юрия, заставляя его скулить и уворачиваться. Насладившись этой игрой, она наконец тихонечко коснулась напряженной стопы футболиста. Даже от этого легчайшего прикосновения Жирков вскрикнул.
- И зачем же так орать? - спросила проходившая мимо Татьяна, - ты подрываешь командный дух остальных. Погляди, как отлично держится твой сосед Алексей! - она указала на Березуцкого, который откинул голову, зажмурился, крепко сжал побелевшие губы и раскачивался всем корпусом из стороны в сторону, в то время как Алина скакала по его ступням пальцами как по клавишам рояля. Но пока вся ее энергия успехов не дала - непонятно как, но Алексей продолжал держаться и не смеялся.
- А если так? - Татьяна с интересом подошла и легонько, двумя пальчиками сжала колено футболиста.
Долго сдерживаемый хохот был ей ответом. Березуцкий не ожидал этой щекотливой атаки, не смог бороться с одновременной щекоткой ступней и коленей, и теперь уже смеялся во все горло.
- Спасибо, - улыбнулась Алина, - что бы он без тебя делал?
- Наверное, продолжал бы подремывать? - рассмеялась Татьяна. - Девочки, не забываем: ноги - это не только ступни. Есть и еще много интересных мест, расположенных на поверхности мужских ног.
- Ааааа… - начала было Оля, яростно щекотавшая изнемогающего от смеха Широкова, но Татьяна поспешила заметить:
- Нет-нет, сейчас - только ноги.
- Ну воот, - протянула расстроенная Лера, руки которой словно рассерженные осы жалили ступни Игнашевича. Футболист уже начал подвывать от смеха.
- Ничего, до всего остального мы просто доберемся позже. Оставим, так сказать, на десерт. Кстати, а ведь кажется наш вратарь утверждал, что не боится щекотки… - она обернулась в сторону Малафеева.
Но тот хохотал едва ли не громче всех остальных.
- В чем же дело? Ведь, кажется, вы говорили, что вовсе не боитесь? - Татьяна подошла поближе к сосредоточенной Вике, которая перескакивала с пяток на пальчики. Потом на коленку, чиркала по внутренней поверхности бедра, и снова устремлялась к пяткам Вячеслава. - Постой, я хочу ответ услышать.
- А чем тебя не устраивает это замечательный смех? - Вика и сама смеялась.
- А помучить? - Татьяна легонько провела по второй ступне вратаря.
Вика убрала руки от ног Малафеева, но говорить тот все равно не мог - мешало тяжелое дыхание и смех, вырывающийся, казалось, из самого накачанного живота футболиста. Девушки терпеливо ждали. Отдышавшись, Вячеслав поднял на них глаза:
- Что?
- Ты же говорил, что не боишься щекотки… - повторила свой вопрос Татьяна.
- Ну, говорил… И сам так думал. Но я же не знал, что бывает так щекотно!!! - Малафеева передернуло. - Не надо больше! Пожалуйста!
- Меня просили тебя щадить. Сказали, что ты сделал все, что мог. Поэтому, Вика - нежно, очень нежно. Ну… так, как ты умеешь, - рассмеялась Татьяна.
- Понятно, - и Вика с прежним азартом взялась за пятки вратаря.
- Неееее… - только и успел выкрикнуть он, прежде чем смех задушил всякую способность произносить внятные слова.
- Как тут дела у молодежи? - теперь Татьяна направилась к углу, в котором хохотали и изо всех сил вырывались самые молодые игроки сборной Дзагоев и Денисов. Но ее помощь была не нужна: Аля ежесекундно меняла место щекотки, покрывая все ноги Алана штришками, пощипываниями, легкими тычками и поскребываниями, доводившими футболиста до истерики. Ира же остановилась напротив ступней Денисова и методично щекотала их одновременно, обеими руками. Пальцы ее впивались в серединки стоп Игоря, от чего тот хохотал как безумный. Полюбовавшись этой замечательной картиной, Татьяна направилась в другую сторону зала, где Лена забралась пальчиками под коленки Кержакову и легкими движениями заставляла этого брутального мужика визжать, как пятилетнего мальчишку.
- Леночка, а тут пробовала? - и Татьяна легко сжала колени Александра, на что тот ответил таким воплем, что обернулись не только девушки, но и хохотавшие футболисты.
- Ой, нет еще. Но мне понравилась его реакция, - руки Лены немедленно перелетели на освобожденные Татьяной коленки футболиста и начали свое шествие вверх до бедер и снова вниз, до колен, выискивая самые щекотливые точки на ногах Кержакова.
Татьяна заметила непонятное в этом шуме молчание, со стороны пары Наталья-Зырянов, и поспешила узнать, в чем же дело. Да, не смотря на все старания девушки, футболист лишь едва заметно насмешливо улыбался и чуть шевелил связанными ступнями. Наталья, не теряя присутствия духа, продолжала щекотать уже всю поверхность ног полузащитника, но на ее лице постепенно проступало разочарование.
- И что же у нас тут? - Татьяна подоспела вовремя, - неужели не щекотно?
- Не особо, - ухмыльнулся Константин, - меня моя бывшая подруга так натренировала терпеть щекотку, что теперь мне все нипочем.
- Странно, но ведь тебе было щекотно на животе, - Татьяна пробежалась пальцами по прессу Зырянова, заставив его хохотнуть, - и на ребрах, - пальцы девушки заиграли на боках футболиста, который аж подпрыгнул от этой неожиданной атаки, - не говоря уже про подмышки, - руки Татьяны нырнули в подмышечные впадинки Константина, который теперь наоборот попытался сползти вниз и прикрыть беззащитные подмышки, - в чем же дело?
Ответить Зырянов не мог - его душил смех. Пришлось прекратить щекотку и дождаться, пока футболист отдышится.
- Она меня только по пяткам щекотала. И тоже, как и ты, - Константин кивнул на Татьяну, - все время повторяла, что ноги для футболиста самое гласное. Вот я и привык. А до подмышек я бы ее никогда не допустил - с детства боюсь, - он обезоруживающе улыбнулся.
- Тем не менее - сейчас на повестке дня у нас ноги, - Татьяна задумалась, - а ну-ка, Наташ, попробуем вместе. Нежненько.
Наталья подошла к левой ноге футболиста. Татьяна забрала себе правую. Они начали водить пальцами по всей поверхности ног Зырянова, от ступни до бедра, и обратно - по внешней стороне ноги, и снова вверх - по внутренней, забегали под коленки, шебуршились на пятках, заскакивали под пальцы. Единственную более или менее сильную реакцию принесла щекотка подъема стоп и ахиллесовых сухожилий, но и тут, немного посмеявшись, Зырянов видимо привык и перестал так остро реагировать. Девушки выглядели озадаченными.
- Мда, сложный случай, - Татьяна пыталась найти выход из создавшейся ситуации, но ничего путного не приходило в голову.
- Тань, а ведь тазобедренный сустав - это почти ноги? - нехорошо улыбнувшись, спросила Наталья.
- А ведь и правда! Попробуй!
Наталья немедленно вцепилась в выступающие косточки таза, и ответом ее был громкий хохот не ожидавшего от самого себя такой реакции Зырянова.
- Ну как? - поинтересовалась Татьяна, - Лед тронулся?
Зырянов затряс головой, насколько позволял держащий его лоб ремень.
- Щекотно? - засмеялась девушка.
- Ще-кот-но!!! - выкрикнул сквозь смех футболист.
- Ну тогда продолжай здесь, Наташ. И не забывай еще и про вот это, - слегка оттеснив Наташины руки, пальцы Татьяны принялись щекотать паховые складки Константина. Казалось, он сейчас взлетит под потолок от смеха.
- О, точно! Я и забыла! - руки Натальи забегали по бедрам футболиста, иногда забегая на попу, изредка украдкой чиркая по низу живота.
Теперь уже у Зырянова не было шансов сидеть и спокойно улыбаться. Он присоединился к дружному хору своей команды, некоторые члены которой, казалось, сейчас сойдут с ума от безжалостной щекотки.

***

Аршавин с ужасом смотрел на своих товарищей. Неужели несколько минут назад он так же дергался, извивался, хохотал, сползал на пол? Так стыдно ему не было ни разу в жизни, даже после недавнего поражения на Евро. Их, сильных, крутых мужиков мучили какой-то детской пыткой слабые девушки, заставляя вести себя как провинившихся истеричных школьников. В душе Андрея все кипело, но он пытался сдерживаться: если его снова начнут сейчас щекотать, он просто умрет. Да, но он все еще капитан, и должен быть со своей командой - и в радости, и в горе. "Интересно, - шевельнулось мыслишка, - а щекотка - это радость или горе? Смеются ведь, но и мучаются". Наконец совесть начала не просто шептать, а орать во весь голос, заглушая чувства страха, и Аршавин воскликнул, перекрывая шум хохота и просьб о пощаде:
- Перестаньте!!! Они не могут больше! Они не виноваты! Это я…
Изумленная тишина, прерываемая хриплым дыханием футболистов, была ему ответом. Девушки прекратили щекотать и во все глаза смотрели на Андрея.
- О, у кого-то проснулась совесть? - пропела Лена.
- Не поздновато ли? - хмыкнула Вика.
- Лучше поздно, чем никогда, - кивнула сама себе Алина.
- И это значит - наши методы действуют, - заключила Татьяна.
- А не хочет ли многоуважаемый капитан еще помучиться вместо своей команды? - к связанному Аршавину скользнула Ира.
Андрей побледнел как полотно, но, тем не менее, смог выдавить:
- Я готов!
Татьяна посмотрела на него с некоторым уважением:
- Хвалю! Молодец! Но пока отдыхай. Тем более, - обернулась она к девушкам, - до меня дошел слух, что Андрею недолго придется носить капитанскую повязку. Так что отвечать сейчас за свои будущие "прегрешения" ему не надо. А за прошлые он ответил.
- А кто же станет капитаном? - Оля жадным взглядом обвела футболистов, как будто намечая себе новую жертву.
- По слухам либо Игнашевич, либо Широков, - указала на них Татьяна.
- И это значит… - глаза Нади загорелись.
- Это значит - сейчас будет проработка для будущих возможных капитанов, - подтвердила Татьяна, - чтобы в случае избрания… или назначения? Не важно! В общем - чтоб знали, как должны себя вести капитаны. Девочки, отвязывайте их.
- Да-да, отвяжите меня!! - заорал Широков, - Я вам так всыплю!!!
- Ух ты, какой энергичный! - удивилась Лера, - Оль, он у тебя что, проспал все это время?
Оля была удивлена на меньше остальных:
- Да нет, хохотал исправно. Странно.
- Ничего, сейчас ему энергия пригодится, - разминая пальцы, промурлыкала Наташа.
Татьяна вышла из комнаты и вернулась с несколькими мотками веревки и кожаными браслетами с уже знакомыми карабинами. Девушки перекинули веревки в торчащее под потолком кольцо. Потом приладили браслеты на руки и на ноги изрыгающего проклятия Широкова и пытающегося умолять Игнашевича.
- Начнем со спокойного,- решила Татьяна.
Сергея окружили пять девушек. Одна встала сзади, четыре - около пока еще привязанных конечностей футболиста. Сперва отстегнули ремни, удерживающие бедра и плечи Игнашевича. Потом, по команде Татьяны, одновременно были отстегнуты ремни с щиколоток и запястий. Руки защитника безвольно упали вниз, но он все же сделал попытку вскочить и убежать, но стоявшая за его спиной Наташа, про которую он совершенно забыл, резко защекотала его ребра. Игнашевич скорчился от хохота и отпрыгнул в центр зала - туда, где и хотели его увидеть девушки. Пока Наталья продолжала щекотать измученного футболисты, остальные девушки отловили его руки, пристегнули к карабинам ремня, закрепленного на его запястьях, веревки, и резко дернув, натянули их. Игнашевич оказался посередине комнаты, с задранными вверх руками, которые надежно удерживали веревки, продетые в кольцо под потолком. Другой конец веревок удерживали девушки, не позволяя футболисту опустить руки.
- Подержите пока, - велела девушкам Татьяна, - Лера, смени Наташу. Наташ, иди сюда - тут для тебя еще работа есть.
Пока веревки, держащие руки Игнашевича с трудом удерживали три девушки, и Лера продолжала несильно щекотать его торс, шесть девушек подошли к Широкову. Здесь все было сложнее. Но Наташа начала неистово щекотать футболиста, да так, что он сложился пополам и рухнул на пол, под ноги девушкам. Им пришлось буквально за руки - за ноги отнести корчащегося футболиста в центр зала, вздернуть его на ноги и спешно приладить к нему веревки.
Конструкция получилась хитрая. Футболисты были приблизительно одного роста и стояли сейчас спина к спине.. Веревка была перекинула через кольцо в потолке, но никак на нем не закреплена. Один конец веревки держал левую руку Широкова, а второй - правую руку Игнашевича. Вторая веревка удерживала соответственно правую руку Юрия, а левую - Сергея. При этом путы были натянуты так сильно, что футболисты только-только стояли всей поверхностью ступни на полу. Но стоило одному попытаться опустить руки, и веревки дергали второго, заставляя его подпрыгивать.
Татьяна неосторожно подошла к Щирокову, и тот немедленно попытался пнуть ее ногой.
- Нет, так дело не пойдет. Девочки, свяжите им ноги.
И снова одна веревка связывала правую ногу одного и левую другого, а вторая - ну понятно. Футболисты не могли пошевелиться, не могли согнуть ноги - держащая руки веревка немедленно натягивалась и дергала партнера за запястья.
- А за то, что вы ругались и пытались нас ударить, мне придется усилить контроль, - с этими словами Татьяна укоротила веревки, держащие руки футболистов. Теперь они могли стоять, касаясь земли лишь мысочками. - Вот, теперь мы сможет пощекотать и ваши пяточки, - усмехнулась Татьяна.
- Садистки! - Березуцкий решил вступиться за товарищей, - им же даже стоять тяжело! А вы еще щекотать их собираетесь!
Татьяна окинула задумчивым взглядов с трудом удерживающих равновесие "кандидатов в капитаны".
- Хорошо, возражения принимаются.
На лицах футболистов отразилось облегчение.
- Девочки, возьмите перья!
Денисов фыркнул:
- Подумаешь, перья!
- Ну, не скажи, - подошла к нему Вика, - Перо - весьма грозное оружие, - она продемонстрировала связанному футболисту длинное розовое перышко.
- И что же вы им можете сделать? - хорохорился полузащитник.
- Ой, Игорь, лучше не нарывайся, - проворчал Зырянов.
- Вот! Костя понимает, о чем идет речь, - улыбнулась Алина, - а тебе видимо придется продемонстрировать. Давай, Вик!
И Вика дала. Сперва она легонько водила перышком по груди футболиста. Это было не слишком щекотно, но Денисов все равно вздрагивал от ощущения мельчайших волосков, касавшихся его кожи. Но потом перышко двинулось вниз, к его животу, и вдруг нырнуло в пупок. Ответом на это действие был громкий, отчаянный смех Денисова, который изо всех сил пытался втянуть в себя живот и вытолкнуть перышко из пупка. Помучив его пару минут, Вика убрала перо.
- Ну что, кому еще нужны доказательства? - Татьяна обвела взглядом зал.
Готовность испытать волшебную силу перышка не изъявил никто.
- Тогда, Вик, иди сюда. Ты нам понадобишься. Приступим.
Девушки окружили Широкова и Игнашевича и принялись водить перьями по их коже. Сперва футболисты лишь легко пожимались, фыркали, ежились, но постепенно смех их становился все громче, движения все резче. Перья уже не просто скользили по коже, а яростно чиркали, ввинчивались в пупок, в подмышки, точно нежные пилы, скребли под грудью, раздражали соски, ныряли под коленки, забирались между пальчиками ног. Кому-то из девушек показалось, что футболисты мучаются недостаточно, и они перевернули перья острым концом и принялись выводить узоры сперва на ступнях, а потом и на животе, ребрах, подмышках орущих от смеха мужчин. Щекотуньи заметили, что Игнашевич больше всего боится щекотки подмышками. И туда устремились сразу шесть перышек. Они сталкивались, мешали друг другу, но щекотка от этого не становилась легче. Девушки взяли по второму перу, чтобы не пришлось скучать и всему остальному телу футболиста. Широков же сильнее всего реагировал, когда ему начинали щекотать под коленками. От этого он принимался скакать, дергая
веревки, чуть не падал сам и не ронял своего партнера по несчастью. Девушки постоянно перемещались, казалось, что они щекочут одновременно везде. Футболисты уже не могли понять, какая сторона пера касается из разгоряченной щекоткой кожи: любое прикосновение было нестерпимо щекотно. Кольцо под потолком скрипело от мощных рывков мужчин. Им приходилось периодически подскакивать, шарахаться в сторону, чуть не падать, и тогда они нарывались на щекочущие пальцы девушек, которые будто бы хотели помочь им устоять на ногах, но на самом деле пользовались случаем цапнуть игроков сборной за ребра. Игнашевич хрипел, сил смеяться у него не осталось. Да еще обессиленный Широков практически повис на веревках, заставив Игнашевича почти взлететь в воздух.

***

Увидев, что футболисты уже не реагируют на щекотку должным образом, девушки оставили их в покое. Пока Татьяна отвязывала веревки, девушки рванули к оставшимся игрокам и принялись щекотать их перьями. Наверное, они решили дать попробовать каждому, что может сделать с крупным, сильным мужчиной маленькое перышко.
Игнашевич и Широков без сил рухнули на пол и уже не могли видеть Дзагоева, которого Аля изводила щекоткой шеи, или слышать, как тоненько, на одной ноте хихикает Березуцкий, нижние ребра которого щекочет Алина. Оказалось, что Малафеев боится щекотки под подбородком и пытается закрыть это беззащитное место, не позволяя Вике щекотать его там пером. Юля просто медленно водила двумя перышками от подмышек до бедер Анюкова, заставляя его дрожать, как осиновый лист. Наталья решила не рисковать, и поэтому щекотала Зырянову подмышки, от чего тот громко орал и подскакивал на своем станке. Лена водила острыми концами перьев по ступням Кержакова, выписывая там сложные узоры, каждая завитушка которых заставляла его стонать от смеха. Жиркову Люда щекотала внутреннюю поверхность бедра, и футболист изо всех сил напрягал мышцы, борясь с держащими его ремнями, тщетно пытаясь сдвинуть ноги и избавиться от безудержной щекотки. Ире захотелось побаловаться, и она щекотала Денисову уши, от чего он смешно дергался и фыркал от смеха
. Надя снова издевалась над Аршавиным, просто водя перышком в нескольких сантиметрах от его кожи, как будто выбирая, с чего бы ей начать. Эти маневры заставляли капитана держаться в постоянном напряжении, которое уже начало прорываться тихим, истеричным хихиканьем.
Оля и Лера, оставшиеся пока не у дел, помогли Татьяне посадить Игнашевича и Широкова на их места и вновь пристегнуть их к станкам. Футболисты были так измучены, что уже не сопротивлялись, не делали попытки убежать или ударить, а лишь тихо постанывали от только что пережитого щекотливого ужаса.
И снова зал заполнял хохот и просьбы о пощаде. Нервы футболистов была уже настолько напряжены, что порой их даже не приходилось щекотать, достаточно было просто поднести перо или пальчик к их коже, и мужчины начинали стонать от смеха, теряя последние силы. Таятьяна заметила, что команда находится на пределе нервного срыва, и вновь хлопнула в ладоши. Последний раз перышки прошлись по телу футболистов и отступили, давая им возможность, наконец, вздохнуть полной грудью и унять безумный смех.

***

На сей раз отдыхать пришлось дольше, так как все были порядком измучены. Игроки даже не хотели думать о том, что это еще не конец испытаний, выпавших на их долю по вине руководства. Общую мысль высказал Денисов, все еще хихикающий от остаточной щекотки, электрическими искрами проскакивающей по его телу:
- Черт бы побрал наше начальство! Отправили нас в этот ад!!
- Как? Вам не понравилось? - с деланным удивлением воскликнула Аля.
- Ну вот, значит, мы плохо старались, - сокрушалась Надя.
- Может быть, тогда продолжим, - с надеждой спросила Люда.
- Конечно, продолжим, но между тренировками всегда должен следовать отдых, - наставительно произнесла Татьяна, - так что пока что заслушаем мат. часть.
- Только заслууушаем? - огорченно произнесла Лера.
- Ну, можно было бы и застенографировать. Но вот беда, - Татьяна обвела смеющимся взглядом игроков, - у мальчиков руки заняты.
- И как же быть? - спросила Ира.
- Я думаю, придется писать кому-нибудь из нас. Нужен один человек с хорошим, мелким почерком.
- А мелким-то зачем? - не поняла Наташа.
- Сейчас узнаешь, - усмехнулась Татьяна, - ну что, если среди нас такая?
Алина шагнула вперед:
- У меня почерк мелкий, как бисер.
- Хорошо, бери ручку. Да нет, одну. Или ты двумя руками писать умеешь? - рассмеялась Татьяна.
- Да в таких "тетрадках" я и ногами писать готова, - не смутилась Алина, - а что писать-то будем?
- Погоди, сперва небольшое вступление, - Татьяна принялась расхаживать между привязанными футболистами, - Я тут нашла информацию интересную в интернете. Один из игроков нашей замечательной сборной можно сказать вошел в историю. В первой игре на турнире против Чехии он установил антирекорд чемпионатов Европы - нанес семь ударов по воротам противника, при этом ни разу не попав в створ ворот. Впрочем, и за все три матча так и не попал в ворота соперников сборной России, нанеся 11 ударов. Это даже привело к появлению в английском языке некоего глагола-неологизма, означающего нанесение неточного удара с близкого расстояния из положения, когда попасть в ворота проще, чем не попасть. Никто не догадывается, как же зовут героя этой занимательной истории?
Девушки выглядели озадаченными. А вот лица игроков озарились пониманием. Их взгляды были прикованы к одному из футболистов, который явно мечтал в этот момент провалиться сквозь землю от стыда.
- Тань, но ты хоть намекни. А то мы это, за матчами не успевали следить. Сама же помнишь - какие у нас в это время клиенты были, - попросила Оля.
- Не буду показывать пальцем, но вот что скажу - теперь у английских комментаторов на полном серьезе есть термин "скержачил", что означает "не попал в ворота с близкого расстояния при стопроцентной вероятности". То есть даже тогда, когда попала бы разбитая параличом старушка, прикованная последние десять лет к больничной койке, - Татьяна резко обернулась с пунцовому Кержакову, потом обвела взглядом команду, - вы-то уже догадались?
Несколько человек кивнули, но никто ничего не стал говорить. А что тут скажешь? Все правильно. Татьяна подошла к привязанному Александру:
- Итак, мы уже усвоили, что для футболиста, а значит и для нападающего главное - что?
- Ноги, - прохрипел Кержаков, не знающий, куда смотреть.
- Это хорошо, что ты запомнил. Но для футболиста неплохо бы еще и голову светлую иметь. Но раз у нас на первом месте стоят ноги, то и информацию в голову будем вкладывать через них, - Татьяна обернулась к ожидающим ее решения девушкам, - Алина, бери стул и садись вот сюда, в ногах у прославившегося на весь мир нападающего нашей сборной.
Алина быстренько села и в ожидании взглянула на Татьяну.
- Так вот, я буду тебе диктовать, а ты записывай…
- Где записывай? - не поняла Алина.
- Ну, ты же слышала - ноги главное. Значит, на ногах и пиши. Места маловато, но ты же говорила, почерк у тебя убористый.
- Ничего, уместим, - согласно закивала Алина, - а много писать-то?
- Да всего четыре пункта, - Татьяна мило улыбнулась Кержакову, который хоть и подозревал, что будет щекотно, но явно еще не осознавал, насколько, - да и всем остальным я советую прислушаться. А то мало ли кого "ославят" в следующий раз комментаторы и кому придется оказаться на месте Александра. Алина, готова?
- Да!
- Пиши: Послание российского народа российским же футболистам. Пункт первый, - начала диктовать Татьяна, расхаживая по комнате словно заправский лектор, - Я - профессиональный футболист, - она сделала паузу, - А не изготовитель вина, которое, как известно, выжимают ногами из винограда. Но это можно не писать.
- Футболист, - проговаривала Алина, выводя буквы на правой ступне Кержакова.
До того, как ручка коснулась его стопы, Александр сидел вполне спокойно, но при первом же касании дернулся, попытался вырвать ногу из держащего ремня, качнулся всем телом из стороны в сторону и закусил губу, пытаясь сдержать смех. Но буквы складывались в слова, слова - в предложение, и терпеть было невмоготу. Футболист замычал, дергая головой и поджимая пальчики ног.
- Хорошо держишься. На Евро бы так, - прокомментировала Татьяна. - Продолжаем - пункт два: Ноги даны мне не для самолюбования.
- Ага, а для щекотки, - весело выкрикнула Лера.
- Ну… в том числе, - рассмеялась Татьяна, мельком взглянув на остальных игроков команды.
Большинство из них готовы были провалиться сквозь землю. Одно дело, когда все они мучились от щекотки и не были в состоянии следить за мучениями других. Другое дело, когда их вроде бы пощадили, но их коллега, для многих - друг, человек, с которым они прошли огонь и воду, дергался и из последних сил закусывал губы, пытаясь не засмеяться, а хихикающие девушки шепотом повторяли обидные слова Татьяны, украдкой поглядывая на притихших футболистов. Стыд терзал души игроков. Многим хотелось вскочить, отогнать Алину или хотя бы отнять у нее ручку, заставить не мучить больше Кержакова, сделать хоть что-нибудь, чтобы прекратился этот публичный позор. Но в то же самое время в глубине души у каждого шептал гаденький голосок: "А ведь он действительно заслужил это! Мы выкладывались, а он - не мог забить! Может, так ему и надо?"
Татьяна оценила состояние команды, как будто могла услышать их противоречивые мысли и перешла к следующему пункту:
- Пункт три - Уважай тех, от чьего имени выступаешь. Черт возьми, - неожиданно она повысила голос, так что все вздрогнули. - Неужто настолько наш гимн не нравится, что не хочется его послушать лишний раз? Или вид Российского флага раздражает? Или просто дело в том, что деньги получать мы все умеем, а напрягаться на тренировках и выкладываться на поле - не для нас?
Она отчитывала их, взрослых, состоявшихся, заслуженных игроков, как сопливых мальчишек, а они молчали. Возразить снова было нечего.
- Ну и наконец - пункт номер четыре - заключительный, зато самый длинный. Алина, у тебя там как, места еще хватает?
- Да вот, как раз на левую ступню перехожу, - Алина не обращала внимания на яростно дергающие стопы Кержакова, придерживая их второй, свободной рукой. Молчать Александр уже не мог. Каждая написанная буква вызывала в нем взрыв смеха, он метался, насколько позволяли держащие его путы, пытался что-то выкрикнуть сквозь смех, но тщетно.
- Итак, пункт четыре - Если мое "эго" позволяет мне гулять пешком по полю, значит, пора перечитать текст, начиная с пункта один, вспомнить все, что было - и пусть мне станет стыдно!! - голос Татьяны еще больше возвысился.
Алина, тщательно выписывала слова на сопротивляющейся щекотливому насилию ступне Кержакова, уже воющего от смеха. Остальные игроки смотрели в пол, от стыда не могли глядеть не только на иронично поглядывающих на них девушек, но и друг на друга. Никто не нашел в себе силы вступиться за члена своей команды, каждый повторял себе, что ТАКОЕ может начаться и с ним. Некоторые удивлялись, как чирканье обычной шариковой ручкой, да еще и по грубой ступне, может быть настолько щекотным, чтобы заставить визжать во весь голос взрослого, выдержанного мужика.
Меж тем Алина написала последнюю букву, украсив ее затейливой завитушкой, заполнившей все остававшееся свободным место на ступне Кержакова. Тот хрипел, как загнанный конь, но и сквозь хрип прорывался смех.

***

- Хорошо, молодец! - оценила Алинину работу Татьяна. - А сейчас, давайте посмотрим, что запомнили остальные игроки.
Лица мужчин вытянулись. Все надеялись, что их мучения позади, все расслабились и тем более старались не вслушиваться в издевательские слова Татьяны, что в глубине души понимали - все, что она говорит, правильно. И вот теперь…
- Ну, что же вы? Прохлопали по привычке ушами? Нет, так не годится. А ну-ка, ты, - обернулась Татьяна к Аршавину, - ты у нас капитан, должен быть не только самым быстрым, но и самым запоминающим. Пункт первый?
- Эээээ…. - Андрей возможно и смог бы вспомнить хоть что-то из сказанного Татьяной, но его уже сковывал ужас от предчувствия новой щекотки. Он был уверен, что не сможет воспроизвести все в точности, и из-за этого его снова будут щекотать. Все эти переживания отнюдь не освежали память.
- Плохо, - прокомментировала Татьяна, - тогда, может быть, самый молодой? Не страдающий старческим склерозом?
Дзагоев затрепетал. "Если Кержаков так орал, то я вообще свихнусь от щекотки", - вот единственное, что было сейчас в его мозгу.
- Хм, все хуже, чем я думала. Ну хоть кто-нибудь? - она оглядела по очереди каждого игрока. Они лишь опускали глаза.
- Эх, хотела я вас пожалеть, а видно зря. Не хотите учиться. А ведь придется, - она кивнула девушкам, - ну что, девочки, поможем усвоить урок?
- А только на ступнях писать будем? - быстро спросила Юля, как будто не замечая, как при этих словах несколько мужчин поджали пальцы на ногах, будто их уже начали щекотать.
- Нет, зачем же ограничиваться таким малым пространством. Писать может, где захотите. Лишь бы объяснение было доходчивым. И вот еще что - а давайте-ка наши дорогие футболисты будут повторять за мной то, что вы будете писать? Все-таки это Послание российского народа российским же футболистам - то есть всем вам.
Это был уже верх издевательства. Едва шариковые ручки коснулись их кожи, большинство мужчин захохотали в голос. Были смельчаки, которые нашли в себе силы сдерживаться. Но это не продлилось дольше пары минут, и их смех присоединился к хору.
- Нет уж, так вы снова ничего не запомните, - воскликнула Татьяна, - а ну-ка, дружно: пункт первый.
- Пункт первый, - из последних сил прохрипели футболисты.
- Я - профессиональный футболист!
- Яааааааааааааааа…. - неслось со всех сторон.
Ручки чиркали, летали, появляющиеся строчки захватывали все тело. Некоторые девушки писали слова вразброс: одно подмышкой, второе на животе, третье летело на ступню. От постоянной смены места щекотки мужчины в изнеможении пытались сползти на пол, но ремни держали их все так же крепко. Девушки вошли в раж: украшали написанное завитушками, сердечками, цветочками, стараясь не дать отдохнуть ни миллиметру щекотливой кожи игроков. Со стороны казалось, что в зале сидят не футболисты, а покрытые синими татуировками рокеры. Мужчины выли от смеха, но все равно из последних сил выкрикивали пункты Послания, отлично понимая, что вторая-то рука у каждой девушки остается свободной и может начать их щекотать.
Время тянулось медленно-медленно. Девушки не спешили, со вкусом и тщательностью увековечивая слова Послания на теле футболистов. Тем же казалось, что они попали в ад по имени Щекотка, из которого выхода не будет уже никогда.
Но вот прозвучали последние слова "и пусть мне станет стыдно!", поддержанные нестройным хором задыхающихся игроков, и девушки отошли от пребывающих в полуобморочном состоянии мужчин.
- Вот теперь, кажется, хватит, - слегка наклонив голову на бок. Татьяна оглядела зал, - или продолжим?
Не у всех хватило сил даже на то, чтобы отрицательно помотать головой.
- А сейчас - мы вас отвяжем. И поможем дойти до комнаты отдыха. На сегодня - все!
- Как на сегодня??? - откуда только у Жиркова взялись силы так закричать?
- А я разве не говорила, что лечение в нашей клинике занимает несколько курсов? - мило улыбнулась Татьяна, - иначе оно не подействует.
- Так что мы с вами не прощаемся, - рассмеялась Оля.
- А может быть помочь им отмыть с себя чернила? - задумчиво спросила Ира
- Ага. Щетками, - рассмеялась Лена.
- Нет, девочки, не сегодня, - пожалела вздрогнувших при таком предложении футболистов Татьяна.
Девушки начали отвязывать игроков. Мужчины с трудом держались на ногах, их шатало и кидало в разные стороны. Поддерживая друг друга, не помышляя о мести, да и ни о чем уже не помышляя, начали они выходить из комнаты, когда сзади раздалось:
- А вас, Андрей, я попрошу остаться, - это было произнесено с воистину Мюллеровским выражением.
Аршавин уже не побледнел, а посинел и с ужасом поглядел на стоящую сзади Татьяну.
- За-зачем? - чуть слышно просипел он.
- А к вам есть отдельный разговор. У болельщиков. По поводу разграничения ответственности и проблем, - ехидно улыбнулась Надя.
Андрей с надеждой посмотрел на своих коллег, но у тех уже не было сил, чтобы заступиться за своего капитана, и они поспешно покинули комнату. Дверь за ними захлопнулась.
- Прошу за мной, - перед ними снова стояла та самая девушка восточной внешности, но теперь они уже знали, что ее зовут Люда.
Игроки двинулись по коридору, изредка оглядываясь на закрытый зал.
- Как думаешь, а что с ним будет? - шепотом спросил Денисов Широкова.
- Да уж не комплименты говорить ему собираются, - ответил за того Зырянов.
- А вот интересно, - пробормотал вслух Игнашевич, - а если мы надумаем в суд подать на эту "клинику"?
Люда иронично посмотрела на него:
- Я понимаю, вы были слегка заняты во время нашей лечебной процедуры и поэтому не заметили: напротив каждого из вас висела небольшая видеокамера. Картинка - отличная.
Больше вопросов не поступало до того момента, как игроки пересекли порог комнаты отдыха, где без сил повалились на диваны.
- Но это несправедливо, - воскликнул Анюков, - над нами тут так издевались, а Адвокат вышел сухим из воды. Он тоже виноват в нашем поражении.
Уже закрывавшая дверь Люда снова мягко улыбнулась:
- О, насчет этого не стоит волноваться, - и добавила несколько туманно, - Земля - она круглая.

***

Дик Адвокат, когда бывала такая возможность, любил ездить поездом. Получалось это крайне редко - напряженный график работы требовал молниеносных перемещений по планете. Но сейчас спешить ему было некуда. Работа впереди его уже ждала. А позади… а, после нас хоть потоп - так рассуждал тренер, глядя на проносящиеся за окном поезда поля, деревни, городишки. А еще он думал об одной весьма аппетитной дамочке, которую встретил сейчас в коридоре. За время своей жизни в России Дик в полной мере распробовал красоту русских женщин, став ее подлинным ценителем. Дамочка в коридоре была полностью в его вкусе. "Да еще и улыбалась так призывно. Узнала. Наверняка", - мысли в голове у Адвоката вились самые приятные.
Было делом техники выйти снова в коридор, и, увидев все еще любующуюся пейзажами дамочку, случайно пройти мимо, задеть ее, извиниться, начать легкий разговор и - опа-па! - они уже очутились в купе. Поезд летел вперед, и отношения развивались так же стремительно. Последнее, что заметил Адвокат перед тем, как выпить первый бокальчик "за знакомство", была странная брошка, приколотая к приподнятой пышным бюстом дамочки блузке. Это было изображение золотого дракона…