F/M

"Это рабский секс"... Вдруг осенило его, и он открыл глаза. Голова сильно болела, и он стал вспоминать, зачем они приехали на эту съёмную квартиру...
- Марина! - он напрягся и немного приподнялся с кровати... Ах!.. руки онемели... Он прищурил глаза и посмотрел на зеркало, висевшее перед ним... И увидел себя на кровати, на которой лежал, раскинув руки.
Кольца его наручников были закреплены на стойках спинки кровати. Каждая рука могла передвигаться на расстояние не больше пятнадцати сантиметров. Не слишком много простора для движения.
Он улыбнулся, ещё раз посмотрел на себя и прошептал... "Ну как же ей это всё нравится..."
- Марина, ну хватит! Скорее же расстегни меня!
Он прислонил голову к подушке, боль была нестерпимой... Боже, я совсем не умею пить, зачем же я вчера так накачался...Что же это со мной..
Он стал вспоминать, как познакомился с ней... Марина.. она выделялась из всех на работе, она не была самой красивой, но.. вот её улыбка была совершенно иной. У неё такая милая улыбка - возможно, именно эта теплая и добродушная улыбка когда-то привлекла его. Она напоминала улыбку его матери, когда та сидела в кругу семьи, смотрела телевизор и занималась вышивкой. А она была потрясающей. Её картины висели повсюду, в ихней уютной квартире.
Он вдруг подумал, что именно из-за этой улыбки он продолжал игру так долго, хотя первоначальное любопытство давно иссякло... Рабский секс, да именно так он это будет называть... хотя какого чёрта, этого больше не будет, ему уже надоело... сколько раз он говорил: "Отвяжись, Марин! Сними эти проклятые наручники и выпусти меня! Это занятие утратило для меня прелесть уже давно! Я не хочу! Все это смешно и глупо!"
На что она всегда заигрывающе улыбалась, шутила и говорила, что сделает ему всё, что он захочет, пока... пока не закончится игра...
"Ха, игра, что она называет игрой?! Что она приковывает его к кровати, начинает задавать какие-то дурацкие вопросы, на которые он отвечает, что ни поподя, потом всё переходит к поцелуям, она садится на него и... Она всегда любила властвовать, иногда это даже пугало... В последнее время такое случалось с ней все чаще, это удивляло его, но он совершенно не знал, что тут можно поделать. Он боялся потерять её... Хотя надо было посвятить её в свои сексуальные фантазии, не пришлось бы поддерживать этот унизительный проект с наручниками. Нет, некоторое необычное возбуждение сопровождали первые эксперименты, но в последнее время это уже зашло слишком далеко... Хотя бы как сейчас, ну куда она ушла!..
Вдруг он услышал, как замок в двери щёлкнул, и она открылась.
Ну наконец-то она вернулась...
Он слегка приподнялся и крикнул:
- Марин, ну давай быстрее, сколько можно лежать вот так, уже руки затекли, да я и курить хочу!
В комнату вошла её давняя подруга Света.
- Здравствуй, Володя! - обратилась она к нему.
Он опустился на кровать и вздохнул.
- Ну а ты ещё что здесь делаешь? Ну хорошо, хоть ты открой уже эти чёртовы наручники, ключ в шкафчике возле кровати, она туда его обычно кладёт...
- Кто? - спросила недоумевающе Света. - Володя, ты о чём?
- Как кто? Марина! Ты же к ней сюда пришла!
Света ухмыльнулась.
- Зачем? Я пришла сюда к тебе, Володя.
Он удивленно посмотрел на неё и замотал головой
- Ой, ну не начинай уже, мы же ведь говорили об этом, - он внимательно посмотрел на неё и опять закачал головой.. - Ты же знаешь, что Марина, я... - он запнулся. - Я... её очень люблю... - Это откровение поразило, казалось, больше его самого.
И он снова посмотрел на неё.
- Света..
Он вдруг вспомнил, как она всегда переживала из-за своего веса... она... Света, девочка в очках, у которой не было свиданий до восемнадцати лет, - именно тогда она и села на строгую диету, пытаясь задушить растущий вес прежде, чем он не задушит её.
- Света.
- Я не хочу говорить об этом, - вдруг сказала она и достала сигарету.
Владимир вдруг вспомнил, когда на её лице последний раз мелькнуло то же выражение. Когда он хотел уволить её за очень "обильное" внимание к нему, а однажды когда она узнала, что он собирается жить с Мариной, так её вообще еле откачали от таблеток... и почему Марина считала её своей подругой, хоть и детства, всё равно... он никогда не понимал.
- Свет, ну перестань, ты же взрослый человек, понимаешь, ну не смогу я быть с тобой.
- О чем ты, Володенька? Я с тобой быть и не собираюсь, завтра я уезжаю из этого города... - она затянулась и выдохнула сигаретный дым. - Я просто... хотела попрощаться, а тут вдруг опять она... всегда она... всю жизнь... открывает мне дверь и смотрит так довольно...
- Что? Ты о чём? Где Марина?!
- Да спит она на кухне, - Света посмотрела на часы.- Час как уже, я просто выходила за сигаретами...
- Что! - Владимир испуганно вытаращил глаза. - Как спит? Что ты с ней сделала?
Света потушила сигарету и хмыкнула.
- Да ничего особенного, попили чаю, ну немного снотворного, голова чуть-чуть поболит и пройдёт...
Он весь напрягся, и, осознавая, что встать всё равно не получится, обиженно застонал и вытянулся на кровати.
- Света, у тебя всё нормально с головой? Расстегни меня сейчас же, и мы не будем заявлять в милицию, всё будет нормально.
- Ха! - она вдруг засмеялась.- Напугал! Ты же знаешь, у меня брат мент, майор милиции, знаешь же, он за меня горой... ничего не будет...
- Света! - Владимир не унимался, - Марине, может быть, сейчас очень плохо, расстегни меня, может быть, ей надо помочь... она же твоя подруга...
- Да, - Света вздохнула и взяла с тумбочки остаток вчерашнего черничного пирога.
- Хороша подруга, всю жизнь она мне испортила, - грустно добавила она, - Всё лучшее для неё, одежда, деньги, мужчины... даже ты!
Вдруг она размахнулась и с хлопком размазала кусок пирога на его животе.
- Ну ты... - Он с испугом посмотрел на неё. - Ты что?!
- А что я? Мне ничего не остаётся, как подбирать всё за ней... но не сейчас, - она стала размазывать пирог по животу, груди.
- Я уеду, и всё у меня наладится, - бубнила она.
Он с ужасом смотрел на неё "Да, она совсем с ума сошла, боже... что же мне делать."
Он хотел сказать что-то успокаивающее, но вдруг хохотнул от нестерпимой щекотки в правой подмышке, куда она случайно попала пальцами...
- Аккуратно! Щекотно.
Света вдруг озорно улыбнулась и стала перебирать пальцами в подмышках.
- А я и не знала, что ты у нас боишься щекотки, щекоточки.... - Она стала тыкать пальцами в бока, перебирать ноготками по животу.
Владимир весь затрясся от смеха.
- Света, ну перестань, не надо! Я не терплю... не хочу этого...
- Не хочешь этого, да? Черт, какая прямота, а? Я взяла отгул, значит, у нас целый день. А если прибавить ночь и утро, получается совсем неплохо... - и она зловеще засмеялась, а потом прибавила, - А ты ведь, небось, и в туалет хочешь, ой как тебе, наверное, сейчас тяжело при этом...
Он судорожно извивался, стараясь избежать ловких пальцев... но они настигали повсюду...
Вдруг он почувствовал, как она ловко одной рукой раздвинула колени и второй стала щекотать его между ног...
- О боже... - из глаз брызнули слёзы.... Владимир весь затрясся... О, как он боялся такой щекотки!.... ещё со школы, когда как-то девчонки с класса подловили его на переменке...
- Хахахахаха! - он изнемогал от смеха, - Хахахахаха, перестань! Светаааааааа!
Внезапно он почувствовал ужасную усталость.
Света вся выгнулась перед ним и, хохоча, обхватила одной рукой ноги, второй стала щекотать ступни.
- Хахахахахаха, - захохотал он. - Света, ну перестань, ты... хочешь убить меня?!... хахахахахаха.
Он вытаращил глаза от напряжения.
Она неистово перебирала пальцами по ступням и с безумством приговаривала:
- Щекоточки, боится щекоточки... защекочу, защекочу! Не мой, значит, ничей!!!
Владимир весь обессилел от смеха, и, казалось, ещё чуть-чуть и потеряет сознание.
Всё было как в бреду, он уже не слышал собственного смеха, а, может, он и не смеялся уже, а издавал какое-то шипение. На какое-то время ему показалось, что щекотка стала стихать, какой-то стук... скорее звон... он открыл мокрые от слёз глаза и присмотрелся... напротив кровати стояла Марина.
- Всё, сука! - вздохнула она... в руке у неё бы сковородка. - Всё, подруга, доигралась...
Марина подняла сползающую с кровати Свету и усадила в кресло...
- Дорогой, ты как?! - спросила она, расстёгивая наручники.
Владимир приподнялся, удивляясь тому, что, насколько он раньше хотел отматерить её, сейчас только устало сказал:
- Ох уж мне эти ваши игры...
Марина улыбнулась.
- Милый, всё закончилось, - а потом добавила. - Ну, если только в загородном доме...
Он все еще сидел на постели, отвернувшись от нее.
- Ну уж нет, - улыбнувшись, повернулся к ней и обнял её.