Новости Галерея Видеоклипы Библиотека Ссылки Форум О проекте
В лунном сиянье (Стрекоза и муравей-2)
F.../M

Внимание: строго для лиц, достигших возраста 18 лет!!!!!!!!!!!


Все имена, клички, названия песен и музыкальных групп, иные названия, наименования, и прочие слова, которые могут послужить идентификационными данными - вымышленны, любые совпадения случайны.

- Ну что, дурик, по-прежнему будешь все на себя брать? - Следователь закурил "Кэмел" и тяжело вздохнул. - Эх, парень, чтобы ты понимал… Ты думаешь, мне охота тебе статью лепить? По уму если, тебе чистый аффект выходит. Ты, главное, подтверди - хозяйка заведения была неадекватна, применяла запрещенные методы для стимуляции артистов, использовала в своей деятельности наркосодержащие препараты… Так же было?
Андрей тяжело вздохнул.
- Оно, конечно, так… Но только я осознавал, что делаю. Так и запишите, гражданин следователь.
- Да я-то запишу… Хочешь пожизненное? А если грамотный адвокат суд на уши поставит? Хотя, откуда у тебя грамотный-то будет… Будет назначенный, а он тебя утопит или вытащит - как судья закажет. Ладно. Так что ты говоришь, дальше было?

… Андрей, сидя на нарах, вспоминал этот первый диалог - или один из первых, кто знает? Не иначе, на следователя действовал его внешний образ - невысокий, худощавый, застенчивый - может, у него сын был такой, или сам он - да какая разница! Главное - что он, Андрей, по одну сторону стола, а он, следователь - по другую. "Что следователь напишет, то суд и заштампует" - так учили его мудрые сокамерники. Только это не сразу пришло, ох не сразу. Хотели в "петухи" перевести - пришлось показать, у кого кулаки крепче. Говорили ведь - не рассказывай все о себе, так нет - ляпнул, что был танцором… Ну ладно, назначили "мужиком" после того, как местному "петуху" челюсть сломал - а чего он целоваться полез? Хорошо, пацаны с района в свое время просветили - "правильные пацаны" навстречу новичку не выходят, новичка к ним проведут, а если кто начнет с "нулевиком" обниматься да целоваться - тот неуважаемый, как правило, "петух"…
- Слышь, Муравей… - это Пятка, местный клоун, - когда передача-то будет?
- Отвали.
- Чё сразу "отвали"? Ты на кого тянешь? - Пятка рванул майку на груди, но Пачка, "семейник" Андрея, поймал его за руку и резко развернул к себе.
- Кто на тебя тянет? Муравей на тебя не смотрит. Или хочешь на разбор к старшим?
- Да ладно, чего ты, - Пятка сразу отошел в сторону. - Да я только уточнил…
- У Ленки будешь уточнять - если захочешь, понял?
- Да ладно, чего ты?
Пачка шлепком согнал Пятку и сел рядом с Андреем.
- Слышь, Муравей, ты не ссы. Надо будет - в хате мы тебе поддержку организуем.
- Точно! - подключился еще один "семейник" Андрея, Дерево. Он был повернут на реконструкциях "первобытной магии", и как-то на игре, как следует поднакушавшись, вышел против "мага" с деревянным копьем. "Магу" от этого легче не было - Дерево заранее обжег острие копья на костре и, увернувшись от "файерболла", ударил "мага" в горло…
- Да я всем глотки порву! - Дерево насупился.
Андрей кивал головой, и сокамерники отстали. А он вспоминал…

… Таня не обманула - она действительно был владелицей ночного клуба, и там действительно были представлены танцевальные номера - правда, после просмотра первой программы Андрей не давал Тане заснуть всю ночь… впрочем, она и сама была не против… в общем, развлекались по-всякому.
Особенно Андрей запомнил спектакль с его участием - "Стрекоза и Муравей", а как же. Татьяна переделала сюжет известной басни, и в итоге Муравей отращивает крылья и улетает вместе со Стрекозой - но чего это стоило Муравью!.. Андрей сладко зажмурился.
По сюжету Муравей работал, копал землю, сеял саженцы, выращивал растения - все это сопровождалось эротическими движениями "мошек", "бабочек" и прочих насекомых женского рода. Особенно хороши были "бабочки" - ах, как они вились вокруг саженцев!.. Андрей аж сладко зажмурился.
А потом… потом прилетала Стрекоза - Таня, Танюшка, Татьянушка любимая, мордочка ласковая… в общем, Стрекоза захотела показать Муравью, что дедушка Крылов был ни разу не энтомолог, что у муравьев тоже бывают крылья, и можно их отрастить, и главное - правильный настрой… Пока Стрекоза гипнотизировала Муравья взмахами своих крыльев, крутясь вокруг него с исполнением баллад, а Муравей плавно повторял ее движения, "бабочки", "мошки", "мотыльки" сгибали саженцы так, что получалась буква "Х", и привязывали к ней застывшего, ничего не понимающего Муравья. А уж после этого Стрекоза начинала Муравья щекотать...
Андрей даже сейчас почувствовал тесноту в штанах. Пальцы, эти пальцы - то ласковые, то жесткие, то требовательные - и по всему телу! Шея, подмышки, соски, низ живота… А когда Стрекозе надоедало крутиться около столь непонятливого Муравья - в дело вступали "бабочки", а на ступнях - " червячки"; они подползали и тоже щекотали его. Но не все сразу, ни в коем случае! Все чередовались, все эти девушки вступали каждая в свой черед, но Стрекоза… о, эта Стрекоза! Когда она видела, что Муравей плохо поддается ее увещеваниям, она прижималась к нему, срывала нижнюю часть костюма и овладевала им! Они двигались в такт музыке и щекотке - прекрасная музыка, классика, и щекотка сопровождала мелодию, то убыстряясь, то замирая, а "червячки" и "бабочки" тоже исполняли свою роль… в общем, обоюдный оргазм был гарантирован! И это на сцене, прилюдно!
Спектакли давали хороший доход, Таня не обижала Андрея - да и попробовала бы она его обидеть; шоу было заточено под него - единственного мужчину на сцене. Но Андрею не надо было денег - ему нужна была только Таня. Так могло бы продолжаться долго…
Однако счастье не бывает вечно. Как-то раз Андрей задержался в своей гримерке, имеющей общую стену с Таниным кабинетом, и услышал…
- Короче, дева, слушай сюда! Мы твой бизнес отдали. Теперь у тебя "синие" крышей будут. Придет от них человек, скажет, что от Евгения Ивановича - будешь ему долю отдавать.
- А… я как же? - голос Тани дрожал, и Андрей хотел уже выбить дверь и ворваться в кабинет… выгнать их… но разумом понимал, что это ничего не изменит. А еще разум подсказывал ему - "сиди тихо и дыши через раз!"
- Ты останешься. Будешь себя хорошо вести - тебя не тронут. Ну, покедова! - и в коридоре застучали грубые шаги…
Таня так ничего и не сказала Андрею. Только, когда ехали домой, попросила: "Останови у палатки!", взяла две бутылки ликера и начала прикладываться еще в машине. А уж дома… Слезы, ругань, вспышки гнева, пьяные крики "Прости, Андрюша!" и прочее. Андрей все понимал, и ему было жаль Татьяну, и он хотел помочь ей - но не знал, как. Хотя и очень хотел.
Знание не приходило, в отличие от новой "крыши" - пришел парень, вежливый, в костюме и при галстуке - вот только холодом от него веяло - и спросил:
- Могу я видеть Татьяну Анатольевну?
Ему показали Танин кабинет, и Андрей, снова будучи в гримерке, услышал:
- Добрый день, Татьяна Анатольевна. Я от Евгения Ивановича…
Еще через неделю Таня, еле сдерживая слезы, собрала всех артистов (артисток, если точнее, и Андрея) на сцене за хорошо накрытым столом и сказала:
- Славные мои! Долго мы с вами работали, делили все - горести и радости, слезы и смех - а теперь у вас будет новый хозяин - точнее, хозяйка.
Артисты зашумели, но Таня свистнула и резко взмахнула рукой (как она всегда делала на репетициях, когда что-то шло не так) и продолжила:
- Да, новая хозяйка! Зовут её Алиса Степановна, и она… - Таня сглотнула; она с трудом сдерживалась, чтобы не зарыдать, уж Андрей-то знал ее мимику, - и она… заинтересовалась нашими спектаклями. Я… - эти слова дались ей с особенным трудом, - продала ей свое дело, и теперь она будет решать всё - все вопросы. Репертуар, костюмы, оплата - короче, все. Предлагаю выпить! - Таня взяла себя в руки, и теперь ее голос вновь звенел над сценой. - … у всех нОлито? Выпить за наше радостное прошлое, за наш коллектив, за нашу мечту - "сделать жизнь ярче и светлее!" - и первая осушила фужер водки, который сама же себе и налила.
Андрей хотел подойти к ней, узнать, что всё это значит, но сначала не смог - девушки окружили его (его связь с хозяйкой шоу ни для кого ни была секретом), пытаясь выяснить, чего же ждать дальше, он успокаивал их, а потом - потом, когда он поднял глаза на торец стола - Таня исчезла. Он выскочил из-за стола, бросился искать ее по зданию - но тщетно.
И уже после всего, зайдя в гримерку, Андрей увидел на столе большой белый конверт.
Он открыл его. На кипе бумаг лежала страничка из ежедневника, заполненная Таниным почерком. Андрей схватил ее и вчитался:
"Андрюша, любимый! Все, что я сказала сегодня за общим столом - правда. Я уезжаю, и не ищи меня. Есть у меня одна норка - попробую просто жить, а может, когда-то начну все сначала. Если так - ты будешь первым, кто об этом узнает. Я люблю тебя и полюбила с той самой ночи… ну, ты помнишь. Не прошу ждать меня, не требую искать меня, не хочу, чтобы ты думал обо мне - но если я для тебя хоть что-то значу, помни обо мне. Просто помни - не жди и не ищи. Только думать запретить не могу - но это как ты сам решишь. Тебе остаются все вещи, нажитые мной здесь - думаю, это достойная компенсация за то, чего ты лишился по моей вине и что приобрел из-за меня. Крепко тебя целую. Твоя Стрекоза". И внизу, вместо подписи - нарисованная стрекоза, как ее рисуют дети.
Андрей, не вполне еще осознавая ситуацию, отложил листок и взял стопку бумаг. В этой стопке были дарственная на машину, квартиру и все вещи, которые находились в ней - заверенные у нотариуса, с приложением чеков и всего необходимого. Андрей тщательно просмотрел документы - как будто это могло что-то изменить… А потом упал на колени и завыл. Его вой разнесся по зданию, но никто его не услышал - актрисы уже ушли; ситуация не располагала к длительному застолью.

…- Муравей! Эй, Муравей! Ты чего замер? Твоя очередь спать! - это Дерево трясет его, Андрея.
- А? Чего?
- Чего! Спать ложись, чего! Твоя очередь пришла! Мы уж покемарили за твое здоровье! - Это уже Пачка. Хороший человек, хоть и второй срок тянет, но еще, видать, не всё в нём тюрьма выжгла…
- А, ладно, ложусь…
Андрей лёг, но воспоминания не уходили…

… Алиса Степановна пришла на следующий день. Невысокая стройная женщина с зелеными глазами, крашеная в рыжую, с низким голосом и короткой стрижкой, она велела всем построиться на сцене, а потом вышла к коллективу.
- Ну, мир этому дому! Я Алиса Степановна, и я теперь тут главная. Сразу скажу - есть у меня одни пунктик, - тут хозяйка улыбнулась, показав ослепительно белые неправдоподобно ровные зубы, - совместимость. Так что начиная с 9 утра послезавтра, строго по алфавиту, прошу ко мне в кабинет. Вызывать буду сама. Кто мне не подойдет - пишите "по собственному". Кто подойдет - будем работать. Да, и вот еще что… Мне ваши спектакли нравятся, и коллектив, я вижу, подобрался хороший. Так что - думайте сами.
И, покачивая бедрами, она ушла со сцены.
Андрей толком и не услышал ее, однако на следующий день его вызвали. Фамилия его была на одну из первых букв алфавита, опять же - любовь любовью, но были еще два момента. Один - желание сохранить труппу, точнее, себя в труппе - девушки-то тянулись к нему; а второй - дождаться её, любимую; вдруг это все ошибка, и она ее осознает, и услышит о нём, и… Ну, понятно.
В общем, он пришел. Уже в коридоре он почувствовал какой-то странный пряный запах. Женоподобный секретарь в ответ на его "Здрасьте, я Андрей…" ответил "Подождите, я доложу Алле Степановне" ушел в кабинет, затем вернулся и сказал "Ждите, Вас позовут".
Андрей ждал. Непривычный запах щекотал ему ноздри, туманил голову, и когда на столе секретаря заворковал селектор, Андрей даже не повернул голову. Только громкий голос секретаря вывел его из оцепенения. "Да, да, уже иду…", и Андрей зашел в кабинет.
Алла Степановна сидела за большим письменным столом и просматривала какие-то бумаги. Андрей замер в дверях - волновался, да и не хорошо врываться в чужой кабинет, когда хозяин… додумать он не успел, Хозяйка (да, именно так - все ее движения говорили об этом; так и следует ее называть) поднялась из кресла.
- А, Андрей Валерьевич! Рада Вас видеть, проходите, присаживайтесь. Кофе, чай? - Она прикоснулась к руке Андрея.
Андрей хотел гордо отказаться, но что-то внутри остановило его.
- Если можно, чай. Черный, два куска сахара, - и откуда что взялось?
Хозяйка нажала кнопку селектора. Плавно двигая бедрами, в кабинет вплыла секретарша - одна из "бабочек", как успел заметить Андрей.
- Лиза, будь добра, гостю нормальный чай, а мне мой кофе (оба прилагательных Хозяйка выделила голосом).
- Да, Алла Степановна, - пропела Лиза и удалилась.
Хозяйка прошла к Андрею и присела в кресло рядом с ним.
- Андрей Валерьевич… можно, я буду называть Вас "Андрей"… расскажите о себе. Судя по Вашим документам, Вы не профессиональный танцор - как же Вы попали сюда?
Андрей попытался придумать легенду, но из-за мыслей о природе запаха в приемной (да, по правде, и в кабинете) запутался, и рассказал все, как было. У него кружилась голова, но это было приятное ощущение.
Хозяйка слушала, кивала головой, проявляла эмоции (судя по всему, крепко сдерживая их), а когда вошла Лиза с чашками, подозвала ее движением руки, щелкнула пальцами - и Лиза поставила чашки на столик между ними, и по движению кисти ушла, не сказав ни слова.
Хозяйка потянулась к чашке, отпила из нее. Андрей, стараясь не обидеть будущего работодателя, сделал то же самое. На вкус чай был как чай… только… что-то в нем было… что-то такое… но тут думать стало некогда.
- Андрей… (томный голос, чуть с хрипотцой)… а вот если бы Вами овладела одна из "бабочек", что бы Вы испытали?
- Ну… наверное, то же, что и со Стрекозой… Только роли были расписаны…
- А если одна из "гусениц"… прошу прощения, "червяков"… отогнала бы Стрекозу и овладела Вами? Попробуйте представить себе это…
- Ну что… если привлекательная… то так же… - Андрей уголком сознания чувствовал, что в этом разговоре что-то происходит не в его пользу, но не мог сосредоточиться, и говорил то, что выплывало из глубин его подсознания.
- Андрей (ее рука на его плече), а Вы никогда не думали (ее голос уже возле лица) о замене (ароматное дыхание) сюжета, например (эти глаза не против) о торжестве (придыхание в голосе) справедливости (обе руки на плечах), когда "червяк" любит Муравья (поцелуй) и (долгий поцелуй)…
Из кабинета Хозяйки Андрей не вышел - выполз. Бурный секс в разных позах, полное раскрепощение, раскладной диван в "гостевой зоне"… И самое главное - каждый раз, когда он чувствовал себя уставшим, Хозяйка целовала его, и он снова был готов к подвигам! И ее поведение - то распутное, то стеснительное, то комбинация этих действий - каждый раз он стремился доказать, что Она не ошибается, выбрав его, что он способен доставить ей удовольствие, заставить ее стонать, рычать, смеяться и плакать… А ее смех в момент оргазма - колокольчики звучали грубее!

… Б----в? С вещами на выход! - грубый голос надзирателя оборвал нить воспоминаний.
Андрея перевели в камеру на шестерых. Он ждал подначек, "прописки", но обитатели камеры (все по виду старше 40 лет) поздоровались с ним, назвав каждый себя по имени, и больше Андреем не интересовались. Так что у Андрея была масса свободного времени и он, сидя на нарах, вспоминал…

После всего, что случилось между ним и Хозяйкой, Андрей не удивился, увидев на доске объявлений приказ: "В целях производственной необходимости и руководствуясь пожеланиями ряда сотрудников, ПРИКАЗЫВАЮ: Уволить по собственному желанию…" далее следовал список фамилий, среди которых он не увидел свою. "Ну правильно, так и должно быть", - подумал он с гордостью.
Со временем (примерно в течение месяца) на этой доске появился еще ряд приказов, в том числе и о приеме на работу. Андрей смутно вспоминал, что в коридоре, ведущему к кабинету Хозяйки, периодически появлялись разные люди - в основном девушки, полные несоответствий - с мужским поведением, но с вполне женской фигурой. Его не вызывали на репетиции, но он слышал музыку на сцене и время от времени, когда нечего было делать (а Хозяйка требовала пребывания на службе полные 8 часов), он прокрадывался в кулисы (вроде это не было запрещено, но что-то внутри подсказывало ему "не светись") и наблюдал за репетициями. Люди на сцене бегали, вскидывали руки, размахивали ногами… Армейский опыт подсказывал Андрею, что все эти движения не просто так, но на уровне осознания он это не воспринимал. Хотя он и жил в Таниной квартире, но без запаха на работе ему становилось плохо, и постепенно он перебрался в клуб. Хозяйка, узнав об этом, ничего не сказала, но как-то раз его провели в комнатушку - ничего особенного: двуспальная кровать, зеркало, санузел, телевизор, DVD-проигрыватель, холодильник с едой и напитками…
Но там появлялась Она! Обязательный чай и секс, долгий, бурный, оставляющий ощущение законченности - но только до следующей ночи; Ее стоны, движения рук, ласки сосков, боков, плеч, спины и живота - как ловко Она находила самые нежные и отзывчивые точки, как он стонал и рвался в бой, как Она его сдерживала самыми простыми словами - "Милый, не спеши… постой… а если я так… а ты…" и больше не надо было слов - их тела подсказывали, что делать дальше. Не сказать, что это было каждый день, но это было… было… Андрей сладко передернулся. При этом его губы растянулись, обнажая в оскале зубы. Ах, если бы этим все и закончилось…
На доске объявлений, мимо которой Андрей привык проходить, не обращая внимания, появилась яркая афиша. Андрей, продвигаясь в сторону сцены, остановился и вчитался в текст. Красно-черные буквы гласили: "Только у нас! Новая программа! Победит сильнейший! Битва за главный приз!" А ниже, обычными буквами - "Уважаемые сотрудники! К участию в новой программе выступлений привлекаются…" - далее следовал список фамилий, и вот здесь Андрей увидел себя. Текст продолжался: "Указанным в списке участникам программы просьба собраться в комнате № --- в 19.00 для инструктажа. Директор…" и Ее подпись.
Естественно, он был в кабинете первым. Еще дергался - ну почему остальные не спешат?
Но вот все собрались, и Алиса Степановна начала инструктаж.
- Итак, дорогие мои, - Она улыбнулась! - новый спектакль требует и новых форм, костюмов и прочего. Насчет костюмов я уже дала указания, а насчет форм… - она дала паузу, - сюжет будет несколько другой. Общий смысл - Торжество Справедливости! Такие вещи, полагаю, каждый должен чувствовать всем сердцем, поэтому прогон будет только один. Естественно, - она повысила голос, перекрывая недовольное бормотание, - те из вас, кто не впишется в данную форму, получат наилучшие рекомендации, с подтверждением - это я вам гарантирую. Или я когда обманывала вас? - голос Хозяйки дернулся, и труппа замотала головами - действительно, что она обещала, то и выходило - хоть декрет "залетевшей" Божьей Коровке, хоть шикарный стол на юбилей (55 лет) осветителю… В общем, Алиса Степановна требовала много, но и давала много.
- Итак, завтра в обычное время завтра жду всех на сцене и в костюмах! Андрей Павлович, к Вам это тоже относится. - Андрей истово закивал головой.
… И вот прогон - генеральная репетиция. Все вроде бы так же, как и в основном спектакле, и все же… Во-первых, бабочки - как-то странно они двигаются; это и танец, и бой. Во-вторых, Стрекоза - скованна, слабо пластична; в-третьих - "гусеницы" - излишне резвы: пытаются защитить Муравья. Секс со Стрекозой был неплох, однако… именно неплох, а не прекрасен!
Все это не давало покоя Андрею ночью и днем, перед представлением. И Алиса не пришла… Он проснулся разочарованным, и даже завтрак - его любимый, не дал ему удовлетворения. Наоборот, он почувствовал меланхолию - он впал в какое-то оцепенение, и только обед смог вывести его из меланхолии… ну то есть как вывести - сначала Андрей заснул, а потом проснулся, и снова… снова… тяжесть в голове, дерганные челюсти, мысли о крови… Что? Звонок? Пора выходить? Он сосредоточился - все-таки он профессионал, уже почти год как он участвует в еженедельных представлениях, - быстро натянул костюм и вышел на сцену…
… Уже потом он понял, что лучше бы он этого не делал, а надел бы свой повседневный костюм и убежал бы через служебный вход - но это было потом. А пока…
Спектакль начался с мелодии "Арии" - "Бивни черных скал". Оформление сцены соответствовало - слегка белого, слегка лазоревого и много черно-серо-коричневого. Андрей увидел свою "грядку" и, ухватив поудобнее тяпку, начал "возделывать" ее. Однако долго заниматься производительным трудом ему не дали. Как только он достиг конца "грядки" - налетели "бабочки", ухватили его за "верхние лапки" и потянули его к началу "грядки". Андрей ахнул, увидев "плоды" своих "трудов" - шипастые кусты черно-красного цвета, на которых были насажены птицы и мелкие животные. "Мошек" и "мотыльков в этот раз не было.
Выползшие непонятно откуда "гусеницы" приняли живейшее участие в действии, и очень быстро притянули его к нужному месту. "Стрекоза" начала домогаться "муравья" - резкое расстегивание одежды, пробег кончиками пальцев по коже тела, скользящие движения…
Но тут все изменилось. Одна из "гусениц" резко выпрыгнула из "грядок", прокрутилась вокруг себя, и… Теперь на сцене стояла не просто "гусеница" - сложно было подобрать описание тому существу, которое противостояло "стрекозе". Шипы по всему телу, клыкастый рот, оснащенные кастетами лапы, кроме нижних и верхних передних - в последних были зажаты вариации на тему китайских тао. Лезвие шириной с ладонь, гарда, оснащенная шипами - все это внушало уважение.
В этот момент вступила "Мельница" - "Оборотень". "Стрекоза", резко вскинув руки вверх, выхватила из-за спины но-дачи. Широкое лезвие покачивалось в такт движениям рук "гусеницы", однако нежные девичьи руки не могли в полной мере перехватывать длинную, в локоть длиной рукоять - и это решило дело. Пара-тройка движений с обеих сторон - и "стрекоза", слишком широко замахнувшись, не смогла отразить натиск псевдо-"гусеницы". Тао в правой руке направил вниз и в сторону удар но-дачи, а его брат-близнец в левой руке вошел в солнечное сплетение "стрекозы" и провернулся там.
"Стрекоза" как-то странно всхлипнула и осела на сцену, как сложившийся складной нож; но-дачи воткнулся в доски и грустно зазвенел.
Псевдо-"гусеница" выдернула тао из тела "стрекозы" и торжествующе вздернула свое оружие вверх, а затем плавно опустила его по дуге. После этого она развернулась к Андрею и улыбнулась… В этой улыбке Андрей увидел многое - зарево пожаров, крики убегающих и зарубленных, цокот копыт… Но все это резко завершилось - когда псевдо-"гусеница" подошла к "муравью", отбросив тао и обещающе шевеля пальцами. Естественно, средние конечности не двигались - так, имитация.
Псевдо-"гусеница" провела ладонями по лицу Андрея, и тут началось…
Он узнал Ее пальцы! "Но как же… что же… зачем… ведь…" - мысли путались, да и не до мыслей стало Андрею.
Поцелуй - долгий, жаркий, с укусом нижней губы; Андрей почувствовал знакомое шевеление внизу живота; да, пожалуй, и не шевеление это было - мощный порыв! Она (дальше будем называть ее Алисой) отстранилась, бросила взгляд на низ Андреева трико, одобрительно хмыкнула и расстегнула свой костюм. Конечно, под ним ничего не было.
Алиса, оставаясь в костюме, приблизилась к Андрею, и вновь целуя его, провела острыми ноготками по его соскам. Организм Андрея отозвался вполне предсказуемо. Засмеявшись, Алиса начала водить пальцами по его телу: грудь, живот, бока (нащупывая ребра), низ живота (аккуратно, пара касаний), ямки под коленками, ступни, подмышки. Начав вначале вяло, ближе к завершению Алиса действовала все быстрее, и, пройдясь по подмышкам, ухватила Андрея за плечи и резким движением обеих рук разорвала его трико - от плеч до паха.
Во всех случаях Андрей вновь реагировал предсказуемо и в широком диапазоне - от повизгивания до полноценного смеха. Алиса кивнула и сделала странный жест кистью руки - вроде бы отталкивающий, однако ее тут же окружили похожие на нее "гусеницы". Склоняясь перед ней в низком поклоне, чуть ли не стелясь, они держали в "лапках" самые разные орудия щекотки, и не только щекотки.
Алиса, отвлекшись от Андрея на несколько секунд, выбрала предмет, напоминающий скребницу для собак или лошадей - эллипсовидная щетка, надевается на ладонь, пальцы остаются свободными. Она надела скребницы на руки, резким движением вздернула руки к потолку и вскинула голову - в этот момент поменялась мелодия. "Обернули жемчужины шею - в три ряда, в три ряда" - женский голос, казалось, хотел вырваться за пределы этой сцены, этого зала. Алиса начала свой танец.
Андрей ощущал себя неким телезрителем, которому показывают клип - вот только тело его исправно откликалось на все действия Алисы; это мозг представлял Андрея сидящим в кресле и периодически едящим, пьющим и курящим. Почему так? Что вообще происходит? Но как только Андрей пытался осмыслить эти вопросы, или хотя бы разложить ситуацию на составляющие, как будто кто-то тяжелой, мохнатой лапой смешивал его мысли, и он вновь оказывался в кресле, перед экраном, на котором происходило главное.
Вначале щетки (комбинированные; жесткие короткие щетинки по краям, мягкие длинные - в середине) прошлись по подмышкам; вначале руки были прямые, чтобы работала мягкая часть, а затем кисти рук изгибались под разными углами, для жестких частей. Андрей не ожидал, что его смех будет столь разнообразным по буквенной форме и столь широк по диапазону. Грудь (особо были отмечены соски), бока (там жесткая часть не задействовалась), живот, низ живота (тоже жесткого не было), подмышки… В процессе щекотки Алиса, не отрывая правой руки от тела Андрея, вновь как-то странно махнула левой рукой - и остальные "гусеницы" ринулись к Андреевым ногам и принялись щекотать (на сей раз пальцами) его ступни и под коленками.
Естественно, поскольку ног было две, а "гусениц" намного больше, то периодически между ними вспыхивали драки. Андрей, когда наступали перерывы в щекотке, видел, что "гусеницы" менялись, но сам процесс он не мог охватить взглядом. А там тоже было на что посмотреть - одна "гусеница" резким движением отбрасывала другую от ног Андрея, и пыталась прорваться на ее место. Как правило, это не получалось, и между двумя "гусеницами" вспыхивала схватка - рукопашный бой во всей его красе. Зачастую "гусеницы" использовали предметы, которые они держали в "лапках" - и совсем не для того, чтобы защекотать соперницу. Как щекотать, например, опасной бритвой или американским окопным ножом? Так что на сцене одновременно происходило два действия - эротическое и бойцовское.
Андрей возбудился, вспотел и дрожал всем телом, как загнанный конь. Алиса почувствовала напряжение Андрея, движением ладоней перевернула щетки щетиной вверх и оседлала его. Андрей мельком почувствовал тяжесть женского тела, горячую, трепещущую плоть, охватившую его "солдата в красной каске", и на этом эти ощущения не то чтобы прервались, но слились с другими - с ЩЕКОТКОЙ!
Алисины пальцы, вкупе с ее же ноготками, заставили его забыть о многом. А движения ее тела - забыть обо всем остальном. Слияние двух тел, слияние пальцев и кожи, слияние - много чего слияние; ее пальцы впивались в его кожу и ребра, ласкали, просили, требовали; ее ногти будили, тревожили, ставили все точки над всеми буквами; ее тело вжималось, распластывалось, впитывало, направляло. Стрелки, линии, змейки, эллипсы и вся геометрия древних греков была на его коже; нежность и ласка, приказ и рык были на его теле; поцелуи и укусы, ласки и окрики были на нем; сладость и боль, и сладость питала боль, а боль - сладость. Он шел к концу, к свету, и она помогала ему, ускоряя и замедляя бег своего тела, ослабляя и усиливая нажим своих пальцев, разгоняя и тормозя ритм поцелуев и касаний - ОРГАЗМ! ОБОЮДНЫЙ! БЕСКОНЕЧНЫЙ! Он взметнулся, а она присела, а затем - наоборот, и оба обмякли. Казалось, они оба были распяты на дощатой конструкции посреди сцены. Алиса сжимала Андрея в объятиях. Заканчивалась песня "Дорога сна", включ
ившаяся с момента начала слияния.
Андрей пришел в себя на кушетке в медпункте, ощущая резкий запах. Рядом с ним сидела Алиса, одной рукой держа у его ноздрей ватку, а другой гладя его по голове.
- Дурашка, милый мой! - столько неподдельной нежности было в ее голосе!
Андрей пошевелил руками, затем ногами - вроде все на месте. Почему он здесь? Что с ним произошло? Он попытался встать, но Алиса нежно, но твердо нажала ему ладонью на грудь.
- Лежи, радость моя, лежи, счастье мое на все времена! Отдыхай пока, поспи, а потом пойдешь к себе, как проснешься.
Так в итоге и вышло. Андрей пытался вспомнить, что же было на сцене, но мозг отказывался ему служить. Отрывки, какие-то куски, движение, щекотка - но последний отрывок память ему услужливо подсовывала. Когда он вышел на сцену, его подмывало взглянуть в зрительный зал - но этикет профессионала не позволял ему это: какая разница, для кого работать, главное - работать. Однако перед окончанием представления он взглянул в зрительный зал - и поразился. Полный зал, холеные и уверенные в себе мужчины и женщины, дорогие костюмы, платья, галстуки, прически - все это сбито, смято, красные и бледные лица, выпученные глаза, перекошенные рты. Что их так возбудило? Секс на сцене? Музыка? Сама атмосфера представления? Что-то еще? Андрей искал и не находил ответа, и засыпал.
Таким же образом прошли еще два спектакля, но на третьем - Андрей заметил - было уже меньше зрителей. Между этими представлениями прошло два массовых "проставления" - те, кто "не вписался в формат", по словам Алисы, покидали театр. Естественно, им были выданы отличнейшие рекомендации, увольнение было оформлено по собственному желанию, сумма компенсации не оставляла желать - но Андрей чувствовал: все это неправильно. То, что девушки в коридорах театра своей пластикой были больше похожи на мужчин; то, что при разговорах с ним весь персонал переходил на подобострастный тон; то, что Алиса все чаще в сексе срывалась на активную роль, подавляя Андрея - все это негативно воздействовало на него. А главное, что было ему непонятно - почему перед спектаклем он видит как естественных девушек (с женской пластикой), так и неестественных (с мужской пластикой)? А после спектакля первые девушки куда-то исчезают, и появляются только перед новым представлением? И кстати, почему вторые девушки постоянно появляются на репетициях,
в отличие от первых?
На следующий день после третьего спектакля Алиса собрала персонал в актовом зале. Андрей почувствовал воздухе что-то специфическое, и, принюхавшись, понял: этот же запах был в его комнате.
- Ну что ж, подведем итоги. Вы работали хорошо и правильно, однако… - тут Алиса взяла паузу… - зритель пресытился зрелищем одиночек (в ее голосе появились тревожные нотки). Полагаю, следует расширить объем действующих лиц. Таким образом, Торжество Справедливости становится массовым! "Гусеницы", "бабочки", "мошки", "стрекозы" и прочие - готовьтесь к массовым боям за Справедливость! - Алиса, начав разговор в спокойной тональности, постепенно перешла к митинговому варианту; персонал, глядя на нее, также возбудился. Этому способствовало и покачивание (и дергание) Алисы на трибуне в такт ее же словам.
- Так докажем им - любовь бывает разной! И на фоне Крови Любовь будет лучше! - Алиса, казалось, перехватывает энергию у собравшихся.
- Докажем! - так, на слух Андрея, ответили собравшиеся.
- Кровь - ничто! Любовь - все! - это снова Алиса.
- Любовь - все! - персонал.
- Я рада, что вы меня понимаете! Много репетиций - плохо! Все должно быть естественно! Каждый раз, перед репетицией - инструктаж! - в каждом месте, где при письме надо ставить "тире", Алиса напрягалась, и сотрудники театра вскидывались, повторяя ее последние слова.
Вскидывался и Андрей, но как-то вяло. Алиса не заметила этого. А Андрей мыслями был не здесь, совсем не здесь. Он пытался сложить 2 и 2, и в какой-то момент у него получилось 4. Тело его продолжало жить своей жизнью, а мозг прикидывал, просчитывал, подсказывал. Выходило такое - лучше ему было бы не жить. "Гладиаторские бои" - вот что вертелось у него в голове. Вот во что Алиса превратила его детскую мечту, мечту его и Тани. И самое страшное - что он будет жить! Жить и наблюдать за всем этим; бой, кровь, смерть девушек - это все идет как фон для главного действия - его секс с Алисой. Секс и щекотка. Вернее - щекотка и секс. Надо же как-то подперчить всем известные отношения мужчины и женщины. Нет, его на арену как раз не выпустят - он главное лицо.
А если он Алисе надоест? Андрей (он к тому времени уже был у себя в комнате) вскочил из кресла, а потом… упал в него. Заскрипела деревянная основа. Ну, надоест, и она что-нибудь придумает с ним - просто так его не отпустят, это понятно. И что с этим делать? Что же делать?
Андрей закрыл глаза. Этот вопрос огненными буквами был написан у него на внутренней стороне век. Кровь стучала в ушах в такт этим словам. Андрею стало жарко, и он, встав с кресла, вышел из комнаты.
Ноги привели его наружу, во внутренний двор театра. Там, в окружении кустов, стояла лавочка, на которой летом курили актеры. Андрей сел, достал пачку сигарет, закурил. Пепел падал с сигареты, наконец огонь обжег пальцы; Андрей машинально разжал их, и окурок упал на землю. Мысли его вновь были далеко. Он не мог ничего придумать - как только он пытался продумать свои действия, перед глазами вспыхивал огонь. Сколько времени Андрей сидел здесь с закрытыми глазами, он и сам не знал.
Но вдруг огонь под веками стал гаснуть, гаснуть… Его заменило какое-то бледное неуверенное сияние. Андрей открыл глаза. Свет полной луны падал на его лицо, успокаивал, давал отдых воспаленно пульсирующему мозгу. "Лунный свет… лунный свет…" - Андрей вновь задумался. Свежий воздух вымывал из его ноздрей пряные запахи, приносил бодрость, а Луна светила всем, и Ночь, никого не любя, никому не отказывала в помощи… "Стоп, я понял!" - Андрей вскочил с лавки. Тело наполняла бодрость, голова была ясна, мышцы налились силой. "И почему я раньше не додумался? Ведь так все понятно! Огонь - и Луна! Вот что нужно!" Андрей быстрым упругим шагом пошел в сторону служебного входа.

… - Ну что, Андрей, зачитываю вопрос: "Когда Вам пришла в голову мысль поджечь здание театра?"
- Так в тот же день, гражданин следователь.
- Значит, 15 июля этого года… так и запишем. - Следователь застучал по клавиатуре. - Следующий вопрос: "Что Вы сделали в первую очередь?"
- Сначала слил бензин из стоящих в гараже машин в канистры, затем взял из подсобки три лома и припер ими двери комнат.
- Каких комнат?
- Спальни хозяйки и двух больших, где девушки жили. Двери там наружу открываются, ну и чтоб не разбежались.
- А охрана?
- Постоянного поста нет, охранник приходит утром, отключает сигнализацию, заступает на пост, уходит после представления, перед этим включает сигнализацию.
- Погоди, погоди… - следователь склонился над клавиатурой, защелкал клавишами. - А пожарную сигнализацию как ты отключил?
- Так она была запитана через общий пульт, ну я рубильник и выключил.
- И обесточил здание?
- Ну да.
Следователь вновь начал что-то печатать, затем резко отодвинулся от компьютера.
- Слушай, зачем ты все-таки это сделал? Твои заявления об убийствах во время спектаклей не подтвердились, в крови у тебя найдена приличная концентрация разной растительной гадости. Допустим, я тебе верю. Но зачем так сразу? Почему не пошел к нам, не проследил цепочку, не убежал, наконец, оттуда?
Андрей посмотрел на следователя, и тому стало немного не по себе - такая радость была в его глазах.
- Я все-таки артист. Пусть и без слов, но артист. И умею чувствовать прекрасное. А там я понял - все в этой жизни должно быть прекрасно. Огонь и Луна, вспышка и спокойствие, гонор и достоинство - как сочетать несочетаемое? И мне это удалось.
Последнюю фразу Андрей произнес с гордостью.

вернуться к списку историй >>
© Robert
Rambler's Top100