F/M

Я заметила его в первый же день у бассейна. Не заметить было сложно: бассейн поминутно выходил из берегов, и все это от прыжков Курта и его друзей. Впрочем, казалось, что в приятелях у него ходит все немецкое население отеля. Он разительно выделялся среди тучных, белокожих пожилых немцев (и о чем он с ними может разговаривать??), и среди более подтянутых, но не блещущих красотой ровесников. А тут - все при нем: и фигурой удался, и рост не подкачал, и на лицо - вполне, вполне. Сам загорелый дочерна, а волосы светлые, полностью выгоревшие. Но привлек он мое внимание не кубиками подтянутого живота (стройных мальчиков на курортах пруд пруди), не безбашеной веселостью и непомерной тягой к шуму (а где вы видели тихих немцев на отдыхе?), а… татуировкой. Это конечно также особой редкостью не было: на пляже подчас хотелось устроить конкурс "Мистер (впрочем - и мисс тоже) татуировка 2009". Да и не самый оригинальный рисунок выбрал Курт для увековечивания на своей коже - иероглифы. А вот место меня торкнуло. Татуировка
раскинулась от левой подмышки через все ребра и до самого бедра. И когда он задирал вверх руки, взгляд мой неизменно пробегал по его левому боку. А руки он поднимал весьма часто, благо и вид подтянутого тела с образцово-гладкой кожей радует глаз, и мастерство исполнения татуировки видимо должно было вызывать зависть у окружающих. Так что руки у него то и дело оказывались поднятыми вверх.
Начнем с того, что загорал он исключительно с закинутыми за голову руками. Это открывало татуировку - для всех окружающих, а притягательную мягкость безволосой подмышки и мужественную броню ребер - это уже исключительно для меня. Любование загорелым Куртом стало моей манией. Мой взгляд снова и снова исследовал каждый завиток, каждую черточку его татуировки. Странно, но по временам мне казалось, что он даже вздрагивал, когда я начинала особенно пристально на него смотреть. Неужто чувствовал исходящую от меня волну щекотки? Приходилось выбирать лежак подальше, иначе удержаться и не пробежать пальцами по этим загорелым ребрышкам я бы точно не смогла.
Хуже было, когда я натыкалась на него в бассейне или на подходе к нему. И тут его руки всегда были подняты у него над головой - Курт готовился к прыжку "рыбкой" в бассейн, что, кстати, было категорически запрещено правилами. Но нырял он отлично и плавал не хуже дельфина. Конечно, когда утруждал себя плаванием. Излюбленным времяпровождением Курта была игра в подобие водного пола. И снова его руки были все время подняты вверх: то в ожидании мяча, то в броске, то в попытке поймать мяч.
Я быстро поняла, что, чем смущаться и краснеть, надо пользоваться шансом. Благо Курт в азарте игры совершенно не обращал внимания на окружающих и поминутно в кого-то врезался. И в меня тоже. Как правило, люди просто выставляли вперед для защиты руки, кто-то его даже пытался оттолкнуть. Он, похоже, даже этого не замечал. Да и оттолкнуть молодого человека с ростом под два метра и с хорошо развитой мускулатурой способны были далеко не все. Мне же его невнимание к толкающим было только на руку. Я не льстила себе: отпихнуть такого лося у меня явно не получится. Но - зачем же отпихивать? А вдруг… Впрочем, далеко идущих планов я тогда не строила.
В очередной раз, когда я пыталась бороздить просторы бассейна, уворачиваясь от бушующих немцев, передо мной возникла спина Курта. Сам он был слишком занят, чтобы заметить такое ничтожное препятствие, как я: ждал броска от одного из своих приятелей. Ну, дорогой, сейчас мы тебя проверим. Сердце мое колотилось, предательский румянец наползал на щеки. Мне казалось, что на меня смотрит весь отель. Но я также хорошо понимала, что, упусти я шанс, буду потом себя укорять до конца отпуска. Я подняла руки (они чуть дрожали, ну да в воде все равно не видно) и всеми десятью пальцами цапнула Курта за бока. В тот же миг махина, буквально заслонявшая от меня солнце, исчезла: Курт беззвучно погрузился под воду. На поверхность поднимались лишь пузырьки воздуха. Сам же парень, в полностью сложенном состоянии, с плотно прижатыми к бокам руками и зачем-то поджатыми к животу ногами, корчился на дне. Над моей головой просвистел пропущенный Куртом мяч. Я поняла, что исчезновение Курта сейчас заметят. Надо было делать ноги, или, что
в бассейне проще - ласты. Короче я просто нырнула, успев заметить его выпученные под водой глаза, и быстро поплыла на другую сторону бассейна, огибая купающихся. Слава Богу, бассейн был большой и в это время дня весьма густо населенный. Так что затерялась среди остальных ныряльщиков я без труда. С удовольствием отметила, что одновременно со мной на поверхность вынырнули еще трое, причем двое из них - девушки. Курт уже появился над водой, отплевываясь, и ошарашено оглядывался по сторонам.
Я успокаивала себя - вряд ли он вообще понял, что произошло: все события заняли лишь пару минут. Да и узнать меня под водой он не мог - отличительных знаков ни мое тело, ни мой купальник на себе не несли. Это не его татуировка! Так думала я тогда.
Еще несколько раз я проделывала подобные номера с Куртом, ведь внимательнее к окружающим во время игры он явно не стал. Меня удивило другое: своим друзьям он ничего не рассказывал о происходящем. Немецкого я не знаю, но по контексту все было понятно: отвечая на вопросы друзей, он почему-то показывал на ногу - типа, поскользнулся, оступился или, может, свело, не знаю. Знаю только, что вот за ноги я точно его не трогала. А хотелось бы!
Зато его ребрышки, его талия (там он, похоже, вообще не мог вытерпеть даже грубую, подводную щекотку), были на ощупь просто обалденными. Как хотелось дотянуться, наконец, до его подмышек, которые этот наглец продолжал самым возмутительным образом выставлять на мое обозрение. Мне уже начало казаться, что он проделывает все эти трюки с поднятыми руками персонально для меня. Глупо, конечно, было так думать. Глупо, но так сладостно.

(продолжение следует) ->